The Role of Editor in Publication Compiling
Панкеев Иван Алексеевич
Pankeev Ivan A.
Ph. D., associate professor, chair of editing, publishing and information science, Faculty of Journalism Moscow State University.
Ключевые слова: составитель, редактор, принципы расположения материалов, комментарий, авторское право.
Abstracts
Compiling as a sphere of editing is discussed. Particular attention is given to technological and legal aspects of compilation as well as to reference notes.
Key words: complier, editor, arrangement of material, commentary, copyright.
Многие печатные издания (как периодические, так и книжные) являются составными, т. е. представляют собою результат составительской деятельности. По существующему закону (Гражданский кодекс РФ, ст. 1259, 1260) составные издания определяются как «произведения, представляющие собой по подбору или расположению материалов результат творческого труда». Соответственно, физическое лицо, взявшее на себя ответственность за составление альманаха, подборки произведений в периодическом издании или в книге, базы данных, сайта и т. д., является автором состава и ему принадлежат авторские права на осуществленные «подбор или расположение материалов (составительство)».
В данной статье мы останавливаемся на двух аспектах - редакторском и правовом. Строго говоря, и газетная полоса, и журнальные подборки, и порядок размещения материалов в ежегоднике - это составительство как результат работы редактора. Но, во-первых, имущественные права на этот результат (если речь идет о СМИ) принадлежат издателю; во-вторых, акцент нами делается не на обязанностях редактора-составителя, а шире - на ответственности редактора за качество составного издания и его правовое обеспечение. Это важно подчеркнуть, поскольку при нарушениях к ответу в первую очередь привлекается издатели, выпустившие в свет составное произведение. Значит, прежде чем принять к печати работу стороннего составителя, редактор должен знать критерии ее оценки.
Многими составительство воспринимается как механическая деятельность. Это верно лишь в том случае, когда речь идет о технической работе - составлении документов (приказов, распоряжений и т. д.) в хронологическом порядке или составлении списков сотрудников - в порядке алфавитном. В этих случаях отсутствует именно творческий труд. Но, когда речь идет о подборе и расположении статей, бесед, рассказов, стихотворений, фотографий и других авторских произведений, то механический метод неприемлем. Составитель должен знать творчество этого автора в целом, удачные и неудачные работы, наличие циклов, вариантов и т. д. Трудно создать качественный сборник очерков А. А. Аграновского или И. Г. Эренбурга, не решив для себя, почему из сотни произведений для конкретного издания отобраны именно эти двадцать и какой из текстов использовать - первоначальный газетный или появившийся потом в авторском сборнике. Естественно, что проблема эта остра прежде всего для начинающего составителя, ибо специалист, много лет работающий в той или иной теме, имеет и хорошую домашнюю библиотеку по этой теме, и знает каталоги, хранилища, архивы, и следит за новыми открытиями, поступлениями, публикациями.
Безусловно, до начала работы необходимо ответить на основные вопросы: каков предмет издания (т. е., что конкретно и в каких объемах будет представлено); каково его функциональное назначение (т.е., с какой целью оно выпускается в свет); каков читательский адрес (т. е., для какой аудитории готовится издание). Следовательно, речь идет об идее, замысле, концепции, о созданной в сознании составителя модели, форме - о том, что и называется именно творческим подходом.
Профессиональный составитель должен знать основы текстологии и не только свободно, а прежде всего - осознанно ориентироваться в таких понятиях, как автограф, копия, список, канонический текст, авторизованная публикация, творческая воля автора и т. д. Это необходимо потому, что в прижизненных изданиях произведений могли быть допущены искажения и исправления (цензурой, редакторами, наборщиками и т. д.). Речь не о том, чтобы составитель занимался текстологической работой, о том, что он обязан учитывать результаты более поздней (чем последнее прижизненное издание) работы над текстом. В этом смысле можно порекомендовать такие пособия, как «Основы текстологии» С. А. Рейсера, «Исследовательские аспекты текстологии» А. Л. Гришунина, «Современная текстология: теория и практика».
Что касается принципа расположения составляемых материалов, то чаще всего применяется жанрово-хронологический как наиболее удобный (т.е. в пределах жанра произведения располагаются по хронологии). При этом, если автор сам создавал циклы произведений (рассказов, очерков, репортажей, сказов и т. д.), то не рекомендуется эти циклы разбивать.
Многие фольклорные произведения существуют в разных вариантах. Безусловно, дело самого составителя - какой из текстов предпочесть. Но, думается, здесь прежде всего надо учитывать читательский адрес и функциональное назначение издания. Вряд ли массовым тиражом следует издавать текст «Колобка» или «Курочки Рябы», значительно отличающиеся от классических - родители предпочтут для своих детей тот текст, который им самим знаком с детства.
Определенная часть произведений, даже созданных относительно недавно, требует комментирования. Эта проблема рассматривается в работах «Предметизационные системы и аппарат книги» Э. Л. Призмента, «Редакторская подготовка изданий» (под ред. С.Г. Антоновой, «Аппарат книги» А. В. Западова, «Аппарат произведения печати» Б.Г. Тяпкина и др.
Практика показывает, что при изучении, например, очерка А. А. Аграновского «Официант» современные слушатели не понимают, что «Шипка» - это название сигарет, что «редакция на Чистых прудах» - это издательство «Московский рабочий» и выпускающие редакции некоторых районных подмосковных газет при нем и т.д. Еще больше вопросов возникает при перепечатке классических произведений, в которых такие слова как «кнастер» или «пальмерстон» не поясняются. Ответственность за это должны нести как составитель, так и редактор. Надо исходить из того, что научно-справочный аппарат вообще и комментарий в частности являются способами издательской интерпретации текста. Учитывая, что интерпретация любого произведения должна основываться на цели создать ряд контекстов, можно опираться на теорию «имени вещи» философа А. Ф. Лосева: «Знать имя вещи - значит быть в состоянии общаться и других приводить в общение с вещью», «человек, для которого нет имени, для которого имя только простой звук, а не сами предметы в их смысловой явленности, этот человек глух и нем, и живёт он в глухонемой действительности»1. Подобную точку зрения высказывал и Э. Л. Призмент, подчёркивая, что дополнительные сведения справочного характера «углубляют и дополняют основной текст и в целом, и по частям и помогают ориентироваться в его содержании, увеличивая информационную ценность публикаций, повышая их качество и эффективность»2.
При этом редактору следует помнить о том, что одним из недостатков комментария остаются эмоциональные оценки и дискуссионность, которые воспринимаются как субъективизм и мешают восприятию информации. Иногда редакторы, заимствуя примечания из старых изданий, переносят в новые не только морально устаревшие взгляды, но и сведения, ошибочность которых уже доказана.
Массовые издания должны иметь, как правило, лингвистический (словарный) комментарий, цель которого - пояснить устаревшие слова и выражения, диалектизмы, иносказания. Но часто одной лишь справки о слове недостаточно, требуется расширенное объяснение контекста: например, о выражении «кобылу нюхал» мало сказать, что это значит «человека пороли»; требуется пояснение, что «кобыла» - это специальная скамья для наказания, на которую провинившийся ложился лицом вниз («нюхал»), и потом его пороли плетью или розгами3.
Не только каждый тип читателя, но и каждая новая эпоха требуют своей системы пояснений текста. То, что могло несколько десятилетий назад считаться упрощением, сейчас стало необходимостью. Например, при недавнем опросе трём сотням студентов гуманитарных вузов было предложено дать определение словам «аршин» («на свой аршин мерить»), «пядь» («семи пядей во лбу»), «золотник» («мал золотник, да дорог»), «алтын» и др. К сожалению, не поступило ни одного верного ответа. Но в публикуемых произведениях (особенно в фольклорных) эти слова встречаются очень часто. Следовательно, их уже необходимо пояснять, т.к. без верного понимания даже этих, отдельно взятых, слов невозможно полное понимание содержания произведения.
Как не может быть единого комментария для всех типов изданий, так не может быть и чётких границ в том, каким должен быть его объём: он диктуется не установками и инструкциями, а необходимостью, которую обязаны чувствовать его автор и редакторы, основываясь на предощущении читателя - его подготовленности, общей эрудиции, возраста и т.д. Одно дело - журнал или книжное издание для подростков, другое - для подготовленного читателя. Как пишет С. А. Рейсер, «вне вопроса о читательском назначении издания спор о границах комментирования беспредметен», «не существует комментария вообще: он изменчив в зависимости от читательского назначения издания, от временной отдалённости произведения от нашего времени, от его современного звучания»4. Например, под читателем фольклорных произведений, публикуемых как в периодике, так и в книжных изданиях, традиционно принято понимать две большие группы: детей и специалистов. Соответственно, первая группа читателей требует особого типа примечаний; но именно издания для детей выходят без каких бы то ни было пояснений, сносок, и потому описываемый в тексте «Царь?град» остаётся для ребёнка вымышленным городом, а не реально существовавшим.
Безусловно, следует комментировать и те слова, которые навсегда остались в прошлом. Например, Державин пишет о «тихогроме» (сейчас трудно понять, что речь идет о фортепиано), Радищев называет мимозу «чувственницей» и т.д.
Для составного произведения, будь то отдельное издание или подборка произведений в журнале или альманахе, важным элементом является предисловие (иногда его называют «От издательства», «От редактора», «От редакции», «От составителя» и т. д.). На эту часть аппарата издания обращал внимание ещё М. В. Ломоносов в «Риторике». А. Э. Мильчин и Л. К. Чельцова пишут, что «назначение предисловия предопределяет круг вопросов, которые могут составить его содержание. Чаще всего это: значение темы и содержания публикуемого произведения (произведений); особенности его содержания и формы; литературные и иные источники; принципы отбора материала; принципы построения; нерешённые и неосвещённые проблемы с объяснением причин; показ того нового, что вносит в литературу, науку, практику произведение; отличия публикуемого произведения от других на ту же или близкую тему; показ наиболее ценного в издании для основного читателя и примыкающих групп; уведомление о том, что нужно иметь в виду, работая над изданием, чтобы эта работа протекала производительнее; советы, как лучше пользоваться изданием, наводить по нему справки (своеобразный алгоритм поиска нужного материала, что особенно важно в изданиях справочных)»5.
На комментарии и предисловия обращаем отдельное внимание по двум причинам. Во-первых, редактор должен четко соотносить тип комментария и тип читателя издания. Во-вторых, до 1 января 2008 г. составитель вправе был или самостоятельно создавать справочный аппарат (предисловие, вступительную статью, послесловие, комментарии, хронологические таблицы, указатели, библиографию), или доверить его формирование редактору, или самостоятельно формировать, привлекая специалиста для создания разделов и заключая с ним договор. Как правило, на практике этим занимался сам составитель, поскольку, если он профессионал, то для него это не только не создавало проблемы, но и, наоборот, представляло творческий интерес. С вступлением в силу 4 части ГК РФ (ст. 1266) ситуация изменилась. Теперь без разрешения автора нельзя снабжать его произведение «иллюстрациями, предисловием, послесловием, комментариями или какими бы то ни было пояснениями». Речь не о том, чем руководствовался законодатель, а о том, что закон действует и современный редактор должен об этом знать. Следовательно, к обязанностям составителя и редактора добавилась еще одна - согласовывать любую часть справочного аппарата с автором произведения.
Особую сложность это может представлять при использовании производных произведений (т.е. созданных на основе оригинальных - переводов, обработок и т. д.), поскольку, публикуя и комментируя, например, сказку, обработанную современным писателем, редактор может не обратить внимание на то, что произведение производное. В результате будут нарушены как имущественные права (на воспроизведение), так и неимущественные (на неприкосновенность произведения). В этом смысле уже классическим стал пример о возникшей в свое время судебной тяжбе между наследниками А. Н. Толстого и издательством «Республика», которое выпустило 7 сказок, обработанных писателем.
Обманчиво впечатление, что все многие произведения, воспринимаемые на первый взгляд как фольклорные - истинно народные, лишенные конкретного авторства. Например, сотни частушек, не собранных, а именно сочиненных Н. К. Старшиновым, считаются народными, так как получили широкое распространение. На самом же деле они публикуются в авторских сборниках поэта и использовать их без разрешения наследников нельзя. Это относится и к многим песням, тексты которых публикуются в газетах и журналах.
Составитель должен соблюдать права авторов каждого из произведений, которые используются им при создании составного издания. Прежде всего редактор и составитель должны ориентироваться в сроках действия имущественных прав. Если автор произведения (текста, музыки, иллюстраций и т. д.) жив, то составитель или издательство заключают с ним договор. Если автор умер, то договор на использование произведения необходимо заключать с его наследниками. Следует иметь в виду, что наследниками могут являться не только родственники покойного автора, но и лица, которым авторские права принадлежат по завещанию.
Известно, что имущественное авторское право действует в течение всей жизни автора и 70 лет после его смерти. Значит, включая в составное издание произведения писателя девятнадцатого века, составитель не должен думать о заключении договора, поскольку срок действия авторского права уже истек (о некоторых исключениях нами сообщалось в статье, обнародованной в «Медиаскопе» 13 мая 2008 г.). Некоторые издательства проигрывают судебные процессы по искам наследников писателей, погибших, например, в 1937 году. Это происходит в тех случаях, когда составитель пренебрегает своей обязанностью выяснить обстоятельства смерти автора. Статья 1281 (п. 4) гласит, что «если автор произведения был репрессирован и посмертно реабилитирован, срок действия исключительного права считается продленным и семьдесят лет исчисляются с 1 января года, следующего за годом реабилитации автора произведения». Например, если писателя репрессировали в 1938 году, а реабилитировали посмертно в 1956 году, то с 1 января 1959 года авторские права действуют в течение последующих 70 лет. Также редактору и составителю необходимо знать, было ли произведение, которое предполагается включить в издание, впервые издано при жизни автора, или же его обнародовали посмертно. Этот нюанс важен, поскольку право на произведение, обнародованное после смерти автора, действует в течение 70 лет после его обнародования. По этой причине включать в составные издания, например, отрывки и переработки романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» сейчас без согласия его наследников нельзя, поскольку обнародован роман был лишь в 1960-е годы.
Редактор должен помнить, что договор с автором или наследниками заключается в письменной форме и в нем обязательно должен присутствовать пункт о возможной правке текста, даже если речь идет не о художественном произведении. Начинающие составители часто уповают на устную договоренность, за что потом нередко расплачиваются. Авторский договор, должным образом составленный, оформленный и заключенный - основной документ, без которого издание считается пиратским.
Некоторые редакторы составных изданий для детей, используя, в частности, картинки-раскраски, не подозревают о том, что персонажи - плод творческой работы конкретного автора (имеется в виду не художник, а именно писатель). Многим кажется, что если эти персонажи знакомы им с детства, то они существовали всегда. Но в свое году писатель-фантаст Кир Булычев обвинил в нарушении его прав одно из столичных издательств, которое выпустило книжку-раскраску «Тайна третьей планеты», т.к. издательство не заключило с ним договор на использование придуманных именно им персонажей и не указало фамилию писателя. В качестве компенсации он требовал выплатить 6 000 МРОТ. Подобного рода конфликты возникают и с использованием кадров из фильмов. В данном случае в суд чаще всего подают исполнители ролей. А. Джигарханян обращался с иском в Басманный суд Москвы с претензией и к издательству «Вагриус», которое одну из книг Доценко иллюстрировало кадрами фильма «Срок для Бешеного», в котором актер играл Короля. А. Джигарханян требовал взыскать с издательства 3 000 МРОТ.
Другими словами, редактору, работающему с составителем, если он не желает попасть в конфликтную ситуацию, желательно обращать внимание и на «сопредельные» сферы деятельности - в данном случае на оформление издания.
Следует опровергнуть устоявшееся мнение о том, что редакции периодических изданий имеют полное право выпускать в свет разнообразные издания только на том основании, что используемые материалы в свое время уже печатались на страницах именно этих газет и журналов. Это правомерно только в том случае, когда материалы (тексты, фотографии, рисунки, переводы, записи и т.д.) создавались в порядке выполнения служебного задания. Иными словами - если авторы состояли в штате, получали за эту работу зарплату и выполнение этой работы входило в их обязанности. В остальных случаях для повторной публикации необходимо получить разрешение каждого из авторов. На практике же нередко выпускаются юбилейные и иные издания, в которые редакторы включают лучшие материалы за определенный период, не договорившись с авторами, что может привести к возникновению конфликтных ситуаций.
Что касается сборника авторских произведений, которые сам автор и располагает в определенном порядке, то здесь действует такое же ограничение на служебные произведения (если они были созданы до 1 января 2008 г.). После этой даты действует новая норма, в соответствии с которой право автора на использование своего произведения в данном случае не ограничивается.
Ошибочно полагать, что составитель занят только решением концептуальных задач. Иногда досадные мелочи, особенно если их много, могут испортить впечатление о составном произведении в целом.
Одна из подобных опасностей, порожденных издательским процессом именно последних лет - сканирование текста, что приводит к многочисленным искажениям. Некоторые буквы компьютер распознает лишь по внешнему сходству, и если подобное слово есть в его лексиконе, то не отмечает его как ошибочное. Чаще всего «меняются местами» такие буквы как «о» и «с», «е» и «с», «л» и «п», «п» и «и», «а» и ы». В результате после сканирования можно прочитать «вечной рабы» вместо «речной рыбы», «перца» вместо «певца», «пли» вместо «или», «хита» вместо «хата», «стоп» вместо «стол», «Иран» вместо «Иван», «мишина» вместо «машина» и т.д. - подобных «замен» сотни. Безусловно, составитель, уважающий и авторский текст, и свой труд, и читателя, обязан держать корректуру, хотя в погоне за темпами современные издатели далеко не всегда охотно на это идут.
Фамилия составителя запоминается читателю, который со временем уже не случайно покупает книги, составленные одним, и проходит мимо составных произведений другого. Потому что составительство - это не просто вид авторской и редакторской деятельности, это еще и вид творчества.
1. Лосев А. Ф. Философия имени. - М., 1990. - С. 238.
2. Призмент Э. Л. Предметизационные системы и аппарат книги. - М., 1999. - С. 207.
3. Прохоров Е. И. Текстология. - М., 1966. - С. 163.
4. Рейсер С. А. Основы текстологии. - М., 1978. - С. 160.
5. Мильчин А. Э., Чельцова Л. К. Справочник издателя и автора: редакционно-издательское оформление издания. - М.: Олимп, 1999. - С. 462.