Information and Аnalytical Media Discourse as an Object of Communication and Discourse Research
Ширяева Оксана Витальевна
кандидат филологических наук, преподаватель Педагогического института Южного федерального университета, oksana.shiraeva@gmail.com
Oksana V. Shiriaeva
PhD in philology, lecturer at the chair of Russian language and speech culture, Pedagogical Institute, South Federal University, oksana.shirayeva@gmail.com
Аннотация.
В статье рассматриваются методологические основания исследования информационно-аналитического медиадискурса. Анализируются трансформации в языке российских СМИ 1990?2010 гг., повлиявшие на изменение подходов в теории журналистики и лингвистики. Автор следует коммуникативно-дискурсивному методу в анализе информационно-аналитических журналистских текстов. В ходе исследования выделяются основные типологические признаки данного вида текстов.
Ключевые слова: дискурс, медиадискурс, аналитические жанры, теория коммуникаций, медиалингвистика.
Abstract
The article deals with the methodological bases of research of information and analytical media discourse. The author analyzes the transformations taking place in the language of Russian mass media in 1990?2010 which have changed the approaches of journalism theory and linguistics. The author sticks to the communicative and discourse method in the analysis of information and analytical journalistic texts. During research the main typological features of this type of texts are allocated.
Key words: discourse, media discourse, analytical genres, theory of communications, media linguistics.
Методологические подходы к изучению языка СМИ, репрезентируемого различными коммуникационными каналами (пресса, телевидение, радио, интернет), претерпели радикальные изменения на рубеже 1990−2000 гг. Значительность пересмотра методологической базы можно сравнить только с теми необратимыми трансформациями, которым подверглись функции, стилевые и жанровые каноны, формы воздействия отечественных СМИ в указанный период.
Переход от модели прямой идеологической пропаганды тоталитарного образца к манипулятивной парадигме постмодерна, в которой осуществляется конвергенция различных типов медиадискурса (рекламный, развлекательный, новостной, информационно-аналитический), создал определенные вызовы для российской академической гуманитаристики1.
Так, нельзя не согласиться с оценкой ряда последствий изменившегося идеологического и жанрового ландшафта российских СМИ, данной Л.Р. Дускаевой: «Усиление информационной функции в современных СМИ связано с изменением в них информационной нормы. Это проявилось в росте объема информационного поля, а также в повышении “качества” информации, ее достоверности. Увеличение объема информационного поля связано с расширением публицистической проблематики, практическим исчезновением “закрытых зон” для средств массовой информации, а также с возможностью альтернативной подачи информации вследствие идеологического, политического, творческого расслоения прессы. Показ одного и того же события с разных сторон способствует в современной газете объемному его представлению»2.
Плюралистичность отечественной системы медиатекстов последних трех десятилетий, позволяющей отразить, реконструировать и/или мифологизировать событие с разных позиций3 – принципиально новое качество, мотивирующее формирование более сложного, кросс- или, по выражению медиааналитика Н. Фейерклафа, «трансдисциплинарного» подхода4.
О междисциплинарности методологии исследования языка СМИ, требующей синтеза теории и истории журналистики, стилистики, теории массовых коммуникаций, социологии, пишет Т.Г. Добросклонская в своей диссертации, инициировавшей новую для российской академической науки разновидность языкознания «медиалингвистика»5. Однако, как указывает автор и как показывает знакомство с зарубежными медиаисследованиями, понятие медиалингвистики на Западе развивается с 1980 гг.6
Следует отметить, что отечественная теория журналистики и лингвистика, специализирующаяся на изучении языка СМИ, столкнулась с определенной методологической проблемой – необходимостью адаптировать уже сформированный зарубежный аппарат media studies и media linguistics к отечественным традициям, развившимся на исторически ином материале (тоталитарные СМИ). В британской, немецкой и американской медиатеории принято изучать язык СМИ в единой системе «медиа», понимаемых как «любая форма зафиксированных в знаках сообщений», под которые подпадают семиотические системы, начиная с наскальных рисунков и завершая интернет-дискурсом7.
Такая системность в анализе СМИ связана в западных медиаисследвоаниях как с развитием семиотики в 1960−1970 гг., так и с формированием в это же время двух социогуманитарных направлений – «критики дискурса» и теории коммуникаций8. Признание антропологической природы текстов, критика различных форм субъективности (расовой, национальной, гендерной, политической, индивидуально-психологической) способствовала в западной теории масс-медиа выработке метаязыка описания конкретно-исторических и типологических (жанровых, стилевых, форматных) форм журналистской, а шире – массово-коммуникативной деятельности. Так, британский теоретик СМИ Н. Фейрклаф пишет о необходимости многофункционального подхода к медиатекстам: «В медиадискурсе анализируются не только традиционные лингвистические аспекты слова: семантика, грамматика, синтаксис предложения или меньших синтаксических единств, но и более крупные текстовые блоки, в которых обнаруживается связность (cohesion), как например организация поворота беседы в интервью, целостная структура новостной статьи»9.
Понимание сложной социальной и семиотической природы журналистского творчества присутствует в ряде отечественных исследований. Так, в монографии Ю.В. Рождественского массовые коммуникации и журналистика входят в состав системы речевых коммуникаций общества и анализируются исходя из социальной природы своего семиозиса10.
На необходимость конструирования теории «речевого воздействия как интегральной науки» указывает И.А. Стернин, представитель коммуникативно-дискурсивного метода в отечественной лингвистике11.
Он вскрывает важные социокультурные факторы развития массовых коммуникаций: «Причины социально-политического характера: развитие свободы, демократии, появление идеи свободы личности, равенства людей потребовали науку, которая показала бы, как убеждать равному равного. Не случайно в античных демократиях речевое воздействие играло столь заметную роль и сошло на нет в средневековье, когда господствовали тоталитарные и религиозно-догматические формы правления. В настоящее время <…> ХХ век стал “веком возражений”. В нынешних условиях людей стало нужно убеждать, причем всех (даже детей!). Стало необходимо убеждать широкий круг лиц, неравных друг другу по уровню образования, культуры и т.д., но требующих равного отношения. Убеждать стало необходимо в демократических государствах при выборах, в условиях плюрализма мнений и политической жизни, в условиях политической борьбы − политикам стало необходимо учиться убеждать людей в своей правоте»12.
Симптоматичен тот факт, что в последней четверти ХХ в. на Западе активно развивается новая междисциплинарная отрасль – «медиапсихология», которая «на микроаналитическом уровне описывает и объясняет поведение человека, обусловленное влиянием средств индивидуальной и массовой коммуникации»13. В отечественной науке данное направление начинает формироваться в отдельную дисциплину лишь в 2000 гг.
Указанные факторы доказывают, что на рубеже 1990−2000 гг. возникла необходимость научного осмысления новых явлений языка российских СМИ, в первую очередь, на уровне функциональной стилистики. Понятие «публицистический стиль», «газетно-публицистический стиль» в применении к постсоветской прессе обнаружили свою ограниченность для исчерпывающего описания реальности разросшейся жанрово-стилистической палитры масс-медиа 1990−2010 гг.
Новая эссеистика колумнистов аналитической и популярно-развлекательной журнальной прессы («Эксперт», «Секрет фирмы», «Деньги», «Огонек», «Слон», «Сноб», российские версии международных журналов «Эсквайр» и GQ и т.д.), развлекательно-аналитическая журналистика («Афиша», «Собака», «Арт-хроника»), экономическая аналитика, работающая на стыке академического и журналистского дискурса («Коммерсантъ», «Эксперт», D', «Ведомости»), − эти и другие явления журналистики постсоветского медиапространства потребовали интеграции ряда филологических, социологических, культурфилософских и собственно куммуникативистских методов.
Вовлечение в речевой, риторический арсенал СМИ практик повседневного дискурса, профессиональных и маргинальных дискурсов, усиление игровой направленности стало ощутимой стратегией. И в этих условиях усиления диалогической составляющей особенно важен синтез лингвистических методик и методик теоретико-журналистского исследования.
Сформировавшееся в последние два десятилетия перемещение исследовательского интереса с языка как системы на прагматические, процессуальные, социокультурные характеристики речи создало предпосылки для формирования нового типа научной парадигмы – дискурсологии, призванной, как некогда семиотика в области системных исследований, объединить специализированные подходы к социальным репрезентациям языка в рамках мультиметодологического, но сосредоточенного на едином понимании природы коллективных речевых практик направления14.
Предметом нашего рассмотрения является коммуникативно-дискурсивный подход к изучению информационно-аналитического медиадискурса. Мы ограничиваемся рассмотрением материала прессы, в частности, аналитических деловых газет и журналов («Коммерсантъ», «Эксперт», «Ведомости»). Актуальность нашей темы связана с потребностью современной медиалингвистики очертить область своих исследований, выработать свой понятийный аппарат, систематизировать актуальные явления аналитической журналистики.
Понимание корпуса аналитических журналистских текстов (аналитических статей, обзоров, рейтингов, интервью15) как информационно-аналитического медиадискурса восходит к понятию дискурса.
С акцентом на категории коммуникативного события определяет дискурс М.Н. Кожина: «Дискурс обозначает конкретное коммуникативное событие, фиксируемое в письменных текстах или устной речи, осуществляемое в определенном когнитивно и типологически обусловленном коммуникативном пространстве»16. По ее мнению, в анализе дискурса превалирует установка на реконструкцию «внешних по отношению к тексту особенностей коммуникативного процесса»17.
Как пишет Т.Г. Добросклонская, «медиатексты собираются из заданного лексико-синтаксического материала, “расфасовываются” в те же готовые устойчивые формы (медиаформаты), превращаясь в тематически связанные, лингвистически предсказуемые произведения речи. Содержание текстов массовой информации меняется ежедневно, но очень медленно, почти незаметно, меняется их форма»18. Таким образом, всякий медиатекст включает как жанровые, т.е. стереотипные элементы, так и авторские или свойственные коллективному субъекту медиа (формату, корпорации).
Т.Г. Добросклонская предлагает рассматривать современную российскую жанровую систему СМИ следующим образом: репортаж, очерк, обзор, заметка, фельетон, интервью, отчет и т.п. В англо-американской системе СМИ выделяют такие жанры, как новости, комментарий, тематическая статья, аналитика, интервью (news, commentary, features, opinion column, interview) и.т.д. В качестве типологически формирующих признаков она предлагает:
· способ создания (авторский – корпоративный, устный – письменный);
· способ воспроизведения (устный – письменный);
· канал распространения (конкретное средство массовой информации: печать, радио, телевидение, интернет);
· функционально-жанровый тип текста (новости, комментарий, features, реклама);
· тематическая доминанта или медиатопик (политика, бизнес, образование, культура, спорт и т.д.).
Отечественная медиалингвистика охватывает сегодня дискурсы рекламы, PR, прессы, телевидения, радио, интернет-комуникаций (социальные сети, онлайн-издания, форумы, блогосфера). Специфика каждого типа медиадискурса сказывается на всех уровнях порождения, композиции, оформления и восприятия текста. В современной структуре СМИ, охватывающих все формы массовой коммуникации, можно выделить несколько типов дискурсов, исходя из жанрово-форматной установки:
· новостной (жанры: новостная заметка, новость с комментариями экспертов);
· репортажный (жанр: репортаж);
· информационно-аналитический (жанры: аналитическая статья; корреспонденция; аналитический обзор; аналитическое интервью; редакционная статья);
· эссеистический (жанры: эссе; редакторская колонка)
· нарративный (дискурс, использующийся в очерке, а также в жанре life story в современной глянцевой журналистике);
· рекламный (жанры: слоган (микрожанр); рекламная статья; рекламное объявление);
· PR-дискурс (жанры: пресс-релиз; медиакит).
Согласно традиционной теории журналистских жанров, эссеистический и нарративный дискурсы охватывают художественно-публицистические жанры. Однако при коммуникативно-дискурсивном подходе меняется терминологический акцент. Становится важным тип коммуникации автора с читателем: в эссеистическом дискурсе акцентирована субъективная, свободная манера диалога, мимикрирующего в современной журналистике под непринужденную беседу; в нарративном дискурсе выделяется функция рассказывания истории. Выделяя информационно-аналитический дискурс как предмет исследования, мы основываемся на ряде дискурсоопределяющих признаков. Ключевым признаком является коммуникативная установка информационно-аналитических текстов на интеллектуально-абстрагирующие операции с информацией: анализ, сопоставление, синтез, систематизация, диагноз, прогнозирование. Таким образом, данный тип дискурса является гибридным: он сохраняет функцию информирования, но способ трансляции сообщения аналитический (в новостном дискурсе, напротив, преобладает установка на нейтральную констатацию).
Мы согласны с формулировкой М.В. Бусыгиной, согласно которой «жанр медиадискурса» как «социокультурную вербально-знаковую модель, характеризующуюся дифференциальными (содержательно-формальными) признаками и реализующую определенные функции в типовых ситуациях распространения информации»19.
Она структурирует журналистские дискурсы как «оперативно-новостные, передающие актуальную информацию, не известную общественности; аналитико-новостные, оповещающие об актуальной информации и предполагающие ее анализ; развлекательно-новостные, содержащие дополнительную информацию развлекательного характера по отношению к новостному событию; просветительно-новостные, сообщающие адресату информацию, которая расширяет его эрудицию»20.
По верному мнению Л.Р. Дускаевой, «воздействующий характер текстов СМИ отражается в побудительности, социальной оценочности, изобразительности. В доперестроечной прессе экспрессивная функция подавляла и трансформировала информативную, содержательно отличалась жесткой императивностью, одноплановостью (проведением незыблемой идеологической установки) и однонаправленностью, приводящей к модификации коммуникативного акта (воздействие со стороны газеты именно как органа партии и государства, т.е. обобщенного адресанта, на читателя, а не взаимодействие общающихся). В современной газете обе эти функции, информационная и воздействующая, освобождаясь от деформаций, все более выступают в своей основной роли – информирования и экспрессивности»21.
Сформулируем основные типологические признаки информационно-аналитического медиадискурса, опираясь на рассмотренные методологические и историко-журналистские факторы.
В информационно-аналитическом медиадискурсе коммуникация строится по принципам:
· абстрагирования адресанта от личной (эмоциональной, идеологической) сопричастности содержанию сообщения;
· генерирования семантики обобщенной предметности (т.е. концентрации на общем, а не частном, отборе фактов, явлений и мнений, работающих на гипотезу);
· дистанцированного, «монологического» дискурса (коммуникативная установка «презентация»);
· специализации знания, ориентирующего отбор и восприятие информации (экспертные ниши, тематические рубрики, профили, терминологическая насыщенность лексики);
· риторики среднего (т.е. умеренного, лаконичного, малоэкспрессивного) стиля;
· неравномерного распределения «горячей» и «холодной» информации (принцип перевернутой пирамиды, эффективно функционирующий здесь так же, как в новостном дискурсе);
· схематизации иллюстративного материала (использование графиков, диаграмм, таблиц как средств визуальной схематизации результатов проведенного анализа информации).
Семантическая природа информационно-аналитического дискурса формируется установкой на извлечение объективной информации о предмете, элиминировании «фоновых» (эмоциональных, нерегулярных, случайных) знаний.
Автор аналитической статьи проводит предварительное исследование явления (например: рост инвестиций в недвижимость, расцвет документального кино; падение популярности ипотеки и др.), затем разрабатывает ряд гипотез и подбирает под них фактуру.
В статье он эксплицирует свои наблюдения, сопоставления, делает прогнозы. В процессе генерирования текста отбрасываются все те «фоновые» компоненты информации, которые оказались непригодными для подтвердившихся гипотез автора. Информационно-аналитический дискурс нацелен на выявление закономерностей в мире информации.
Детальное формально-содержательное рассмотрение текстов, отображающих жанровую систему информационно-аналитического медиадискурса, требует понимания асимметричности устройства текста на синтагматическом и семантическом уровне: подобно тому, как логическая структура высказывания не равна его коммуникативному членению (тема / рема)22, собственно «информативный» компонент аналитической статьи нетождествен его «коммуникативному» содержанию – т.е. моделирующему, оценочному, лингвопрагматическому воздействию.
А.А. Тертычный, наиболее авторитетный отечественный исследователь аналитических СМИ, обращает внимание на то, что журналистский текст следует рассматривать не только и не столько с точки зрения его объективно-информативной составляющей, но и как определенного рода «драматургию». Журналист формирует читательское восприятие, выстраивает в тексте сложную конфигурацию смыслов, воздействующих на аудиторию своей композицией, лексико-стилистическими свойствами, разрушая и/или поддерживая определенные ожидания читателя, используя определенное «соотношение чувственного и рационального компонентов текста», «образного и понятийного» элементов23.
Важным является и композиционно-дискурсивное членение текста: каким образом журналист связывает смысловые блоки своего сообщения, как конструирует систему аргументации.
А.А. Тертычный выделяет четыре типа построения аргументации: 1) «антикульминационное»; 2) «кульминационное»; 3) «пирамидальное»; 4) «кольцевое»24. Исходя из логики изложения автора, к аналитическим медиатекстам, обладающим значительным объемом, сложной терминологией, апелляцией к интеллектуально-познавательным, эвристическим способностям читателя, наиболее применим принцип кольцевой композиции: «данное построение предусматривает расположение сильного аргумента в начале текста и примерно такого же по силе – в конце. В середине текста располагаются наиболее слабые аргументы»25.
Не менее существенную роль в лингвопрагматической организации медиатекста играют чередование моментов «напряжения»/«расслабления» читательского интереса. Драматизация, организация вовлеченности адресата в текст, по мнению А.А. Тертычного, позволяет удерживать внимание читателя, создавать атмосферу сопричастности, при этом создавая иллюзию легкости такой коммуникации. Обратим внимание, что в аналитических статьях, посвященных фундаментальным проблемам рынка, политики, культуры, общества, средствами такого «расслабления» могут стать следующие лингвостилистические средства: в меру провокационный заголовок, фрагментарная метафоризация речи, введение нарративных элементов в структуру рассуждения, иллюстративный ряд, диаграммы (систематизирующие слишком сложный материал) и пр.
Оценочность – ключевое коммуникативное качество аналитических журналистских жанров, поэтому анализ лингвистических факторов выражения авторской оценки, коллективной идеологии (идеологии издания, медиахолдинга) является важной задачей коммуникативно-дискурсивного исследования такого типа текстов.
Так, целый ряд российских деловых аналитических журналов и газет претендуют на «объективность» освещения экономической и политической жизни страны или региона. Их информационная функция заявлена как одна из основных задач, а аналитика призвана служить логической базой. Однако при изучении их материалов становится очевидной их манипулятивная и идеологическая интенциональность.
Такие представители деловой прессы, как «Коммерсантъ», «Эксперт», формируют совершенно определенную картину мира у своего читателя: она аксиологически центрирована на рынок, развиваемый в условиях государственного капитализма российского образца 2000−2010 гг. В оценке политических событий данные издания занимают несколько различные позиции: «Коммерсантъ» придерживается либеральных ценностей, «Эксперт» − консервативно-либеральных, в связи с чем последний журнал давал умеренно-консервативную оценку в ряде редакционных материалов об оппозиционном движении в Москве в декабре – мае 2012 г.
Экономические критерии оценки «эффективности» того или иного социального явления, стремление продемонстрировать «инвестиционную», «коммерческую» привлекательность предприятий, от строительства нового мегамолла до нового театра, доминируют в статьях и интервью авторов этих изданий. На формирование такого рыночно-центристского оценочного подхода к действительности работают композиционные, стилистические, дизайнерски-оформительские средства, являющиеся арсеналом коммуникативного воздействия данных СМИ.
Русский
English