Languages

You are here

Тексты анонимной коммуникации как отражение массового сознания пользователей интернет-ресурса (на материалах сайта kopipasta.ru)

Научные исследования: 
Авторы материалов: 

 

Ссылка для цитирования: Асланов И.А. Тексты анонимной коммуникации как отражение массового сознания пользователей интернет-ресурса (на материалах сайта kopipasta.ru) // Медиаскоп. 2018. Вып. 4. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2487
DOI: 10.30547/mediascope.4.2018.5

 

© Асланов Иван Александрович
аспирант кафедры социологии массовых коммуникаций факультета журналистки МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), ivaslanov@gmail.com

 

Аннотация

В статье рассматриваются перспективы изучения массового сознания пользователей сети Интернет при помощи контент-анализа текстов сетевой коммуникации. На материале одного из локальных сегментов интернет-коммуникации исследуется «предметный ряд» массового сознания как одна из ключевых характеристик данного типа надындивидуального сознания. В ходе интерпретации данных делается предположение о роли анонимной коммуникации в медиатизации повседневности и о существовании соответствующей потребности в массовом сознании некоторых интернет-пользователей.

Ключевые слова: массовое сознание, интернет-коммуникация, медиатизация, мир повседневности.

 

Введение

В современных условиях всеохватывающего распространения Интернета подавляющее большинство населения России вовлечено в различные интернет-коммуникации. Так, по данным Фонда «Общественное мнение», весной 2017 г. суточная доля интернет-аудитории составила 61% от общего числа взрослых россиян (показав прирост в 22% за пятилетний период); месячная доля − около 70%1. При этом охват Сети уже слабо зависит от географического региона России и типа населенного пункта: даже в селах доля месячной аудитории составляет около 60% 2. Огромные массы индивидов формируют в Интернете некоторые коммуницирующие общности, природа которых, с социологической точки зрения, не вполне ясна. Далеко не всегда совокупность пользователей того или иного сайта онтологически эквивалентна какой-либо из известных «традиционных» социальных групп. Российский социолог И.Д. Фомичёва (2015: 122) полагает, что некоторые из так называемых интернет-комьюнити при ближайшем рассмотрении оказываются «более расплывчатыми, текучими, нечеткими», чем классические социальные общности, и потому говорить об их групповом характере можно только в качестве метафоры.

Таким образом, в некоторых случаях исследователю остается констатировать лишь массово-стихийный характер изучаемого кластера пользователей: так, коллектив американских авторов на основании анализа Twitter-дискуссий (Smith, Rainie, Shneiderman, Himelboim, 2014) выделяет несколько типов пользовательских формаций, в числе которых называет «поляризованную толпу» (polarized crowd) и «плотную толпу» (tight crowd). Появление термина из области психологии масс в контексте интернет-исследований представляется нам неслучайным: вероятно, теория, разработанная для анализа статистических, стохастических, ситуативных, гетерогенных социальных общностей (данные критерии были предложены российским социологом Б.А. Грушиным (1987: 211)), оказывается концептуально продуктивной при описании интернет-сообществ.

Ввиду этого попытки рассмотрения интернет-аудиторий в парадигме теории массового сознания, по нашему мнению, являются актуальными и обладают несомненной научной значимостью, т.к. в них прослеживается реализация ранее открытых закономерностей на материале нового феномена. Однако здесь же мы укажем и на практическую значимость исследований такого рода. С учетом масштаба распространения Интернета мы можем говорить о том, что изучение материалов сетевой коммуникации позволит ученым получить представление о свойствах и содержании массового сознания огромного числа людей. К тому же спонтанная коммуникация, автоматически фиксируемая на различных интернет-платформах, вероятно, потенциально способна отразить те пласты массового сознания, «доступ» к которым может быть затруднен при использовании классических методов, таких как массовые опросы.

В рамках настоящего исследования был проведен анализ «продуктов» такой коммуникации на материале текстов сайта kopipasta.ru. Поясним заранее, что перед автором не стояла задача описания массового сознания всей аудитории глобальной Сети, и выбранный объект не мыслится как репрезентирующий всю совокупность интернет-коммуникаций (найти таковой, вероятно, попросту невозможно ввиду разнообразия платформ и фрагментации аудиторий).

 

Выбор объекта и методология

Изучая массовое сознание в парадигме Б.А. Грушина, то есть понимая данный феномен как сознание статистических, стохастических, ситуативных, гетерогенных социальных общностей, мы сталкиваемся с необходимостью поиска в Интернете таких платформ, совокупность пользователей которых в наибольшей степени удовлетворяет данным критериям. Из этого не следует, что теория массового сознания не может применяться для описания более «однородных» и менее «размытых» интернет-сообществ (таких как аудитории новостных пабликов или пользователи блогов). Однако полагаем, применение ее в таком контексте потребует некоторых концептуально-методологических «поправок», сформулировать которые точно пока не представляется возможным. Значит, разработку исследования в данном направлении необходимо начинать с объекта, наиболее подходящего под концептуальные рамки уже существующей теории.

Таким образом, рассматривая тексты сетевой коммуникации как продукты массового сознания, мы полагаем, что тексты для соответствующего анализа должны быть получены с открытой площадки, предоставляющей возможность высказаться каждому желающему. Другими словами, изучаемая совокупность авторов должна демонстрировать стохастичность и ситуативность (как признаки массы, рассмотренные выше) в противоположность устойчивости (как одному из основных признаков социальной группы, в отношении которого сходятся многие авторы базовой литературы по социологии) (Волков, Добреньков, Нечипуренко, Попов, 2003)3. Кроме того, очевидно, обращать внимание следует в первую очередь на те ресурсы, где отсутствует дифференциация статусов и ролей участников коммуникации (соответственно, невозможна какая бы то ни было групповая структура). Принимая это во внимание, мы формулируем критерии, которые стоит учитывать при поиске площадок, содержащих тексты, отражающие массовое сознание:

Коммуникативная самодостаточность создаваемых на ней текстов. Желательно, чтобы текст не был инициирован внешним коммуникативным событием, не являлся реакцией на сетевой контент и не был неразрывно связан с некоторой дискуссией. Другими словами, текст должен быть (насколько это возможно в сетевой среде) независимым от контекста, чтобы рассматриваться как самостоятельная единица.

Изучая комментарии к статье интернет-издания или видеоролику, мы заранее задаем объект и предметную область высказываний, отсекая часть «неожиданного» для нас содержания массового сознания. Условие коммуникативной самодостаточности не обязательно должно выполняться, если нас интересуют мнения и оценки относительно конкретного, определенного нами объекта. Но в случаях, когда мы хотим избавиться от ограничивающих исследование установок, описать массовое сознание «само по себе», а не в связи с волнующей нас проблематикой, данный критерий должен учитываться. Кроме того это подразумевает и «самодостаточность» коммуникативной интенции автора: необходимо исключить тексты профессиональных коммуникаторов, позиция которых во многом зависима от СМИ, которые они представляют, а объект интереса − от редакционного задания.

Политематичность − на изучаемой площадке не должно существовать явных тематических ограничений, так как они вызвали бы смещение в данных о распределении внимания массового сознания по тематическому спектру. Например, стандартная структура форума с жестким делением по тематике (особенно при наличии строгой модерации) уже является в некотором смысле содержательной матрицей, отчасти ограничивающей и подчиняющей высказывания пользователей.

Открытость − исходя из выбранного нами подхода, мы считаем массу образованием, лишенным четких границ, динамически изменяющимся во времени. Соответственно, таковым должен быть состав авторов изучаемого ресурса, предоставляющего пользователям возможность свободно приходить и уходить, высказываться и наблюдать. Отсутствие обязательной регистрации является важным условием для максимального выполнения критерия открытости.

Анонимность авторов становится одним из важнейших критериев, так как, во-первых, гарантирует, что коммуникация проходит не в групповом формате (невозможно говорить о какой-либо группе или комьюнити, когда у пользователей отсутствует возможность «адресного» обращения к виртуальной копии индивида), и, во-вторых, дает пользователю возможность высказываться откровенно, не опасаясь социальных санкций.

Исходя из вышеизложенного, для анализа мы выбрали сайт kopipasta.ru как удовлетворяющий всем названным критериям. Кроме того выбор был обусловлен двумя дополнительными факторами. Во-первых, сайт соотносится с культурой «имиджборд»4. Для форумов данного типа характерна идеология «свободного общения»5, что является дополнительным гарантом содержательного разнообразия текстов (полноты отражения массового сознания). Во-вторых, ресурс автоматически присваивает каждому опубликованному тексту уникальный номер, что удобно при построении выборки.

Сайт содержит как тексты, найденные пользователями в пространстве Рунета, так и оригинальные материалы. Контент проходит предварительную модерацию (впрочем, весьма лояльную, судя по обилию обсценной лексики и табуированной тематики); в среднем архив записей пополняется 2–5 записями ежедневно.

Сайт имеет развернутую систему рубрикации (22 рубрики), построенную по смешанному принципу, совмещая различные признаки классификации: «Аниме», «Политопаста», «Есть одна тян» (тематический), «Прохладой так и веет» (истории, интересные с точки зрения модераторов; в названии − игра со значениями слова "cool", характерная для интернет-сленга), «Савсем ниграмотно», «Невкусная паста» (оценочный, причем оцениваются разные компоненты текста), «Стишата» (жанровый) и т. д. При этом рубрикация линейна, то есть каждый текст может одновременно принадлежать только одной рубрике. Понятно, что в такой системе рубрикационная «разметка» текстов не отражает реальные свойства массива: например, текст о политике может быть отнесен и к разделу «Политопаста», и к разделу «КРИК ДУШИ», и к разделу «Прохладой так и веет» − в зависимости от предпочтений модератора. На сайте доступна возможность комментировать и оценивать записи («годно/тухло»), но интерактивные опции не пользуются популярностью.

На момент исследования генеральная совокупность опубликованных на сайте текстов включала 20 600 единиц, выборочная совокупность при доверительной вероятности 95% и доверительном интервале 3% составила 1015 текстов (для вычисления объема выборки использована онлайн-версия программы «Калькулятор выборки»6). Выборочная совокупность была получена методом случайной выборки при помощи списка номеров, составленных генератором случайных чисел.

На втором этапе построения выборочной совокупности была проведена типологическая выборка, исключившая из массива тексты, не удовлетворяющие критериям исследования (например, художественные, заимствованные из профессиональных источников, явно неполные − например, обрывающиеся посреди предложения, − и т.д.).

В результате многоступенчатой смешанной выборки был получен массив из 369 текстов. В ходе контент-анализа изучался «предметный ряд» (Грушин, 2001: 34) массового сознания пользователей, в который, согласно теории Грушина, включаются «содержание интересов» (то есть различные сферы жизни общества) и «локальность интересов» (пространственные границы). Мы предположили, что на уровне текста первая характеристика будет отражаться темой, вторая − при помощи маркеров пространственной локализации событий. Мы также сочли возможным предложить дополнительную категорию темпоральной локальности интересов, которая, соответственно, должна проявляться на уровне темпоральных маркеров событий.

 

Результаты

Предметный ряд как отражение элементов действительности в массовом сознании совпадает с множеством объектов, попадающих во внимание массы. Учитывая многообразие конкретных предметов и явлений, с которыми индивид как член массы взаимодействует в своей повседневности, необходимо применить аналитический инструмент, игнорирующий частное объектное наполнение массового сознания (ввиду изменчивости последнего), однако фиксирующий его содержание на уровне общих свойств. Наиболее очевидным представляется подход, при котором распределение «изменчивых» предметов внимания массового сознания происходит по семантическим группам, описывающим «устойчивые» сферы общественной жизни. Соответствующую матрицу7 мы заимствовали из работ Б.А. Грушина, выделившего основные сферы жизни общества в ходе изучения массового сознания россиян. Таким образом, первым этапом исследования предметного ряда массового сознания в текстах сетевой коммуникации стал тематический анализ текстов, при котором признаки в категории «тема» совпадали с выделенными Грушиным сферами общественной жизни (несколько скорректированными с учетом современных реалий).

Ниже приведены результаты тематического анализа в абсолютных и относительных значениях (см. табл. 1).

 

Таблица 1. Распределение текстов по тематическому признаку (число тем в массиве текстов, n = 369)

Тема

Абс.

%

Эмпирические референты

Личная жизнь и взаимоотношение полов

77

21

«Я стал ее лучшим и единственным другом»; «Познакомился с одной тян, она была очень милой и необычной»; «Вся проблема в том, что я понял, что незаметно разлюбил ее».

 

Быт и повседневность

64

17

«Короче, я русский, бреюсь 1 раз в 3 дня, а если бухаешь, то на утро в любом случае п*здецы»; «То были тараканьи времена! Тараканы были везде, и не было с ними сладу»; «Когда я был мелким п*здюком, мы держали свиней»

Культура, просвещение, образование

48

13

«Интернет дает возможность развиваться, люди же используют его для деградации»; «Одно единственное поколение, выросшее на отморозках, уничтожило страну»; «ВСЕ ВРЕМЯ УЧИЛСЯ НЕПЛОХО, СЕССИЮ СДАВАЛ БЕЗ ДОЛГОВ»

Интернет и компьютерные технологии

35

10

«С*КА,БЛ*ТЬ, КАК ВЫ ЗА*БАЛИ СО СВОИМ ЯЗЕМ»; «Никогда не понимал мудаков, создающих группы во всяких Контактиках в подобных ситуациях»

Деятельность власти

29

8

«Власть: − ЭТО ПОТОМУ ЧТО У НАС ТЕПЕРЬ СВОБОДА И ДЕМОКРАТИЯ»; «13 лет человеку ни за что дали»; «Звонит у него мобильный. Киевский военкомат. Говорят прибыть с двумя комплектами белья»

Здоровье и здравоохранение

19

5

«В приемный покой этого прекрасного места я попал по направлению хирурга»; «В этот момент ты понимаешь, что зря ты столько курил с утра натурала»; «Есть еще тварь такая − демодекс, но она быстро лечится».

Литература и искусство

16

4

«Их говнорок и митал имеет джазовые истоки, а не классические, как они думают»; «А мне одному порвал пукан фильм "Превосходство"?»; «Многие хейтят аниме, и я тоже был таким»

Жилье, строительство, транспорт, связь, благоустройство

14

4

«Представьте себе старую советскую пятиэтажку, с разбитыми окнами, без ремонта»; «Еду плавно, не превышая скорости, всегда пропускаю пешеходов»; «Вы новую дорогу обещали построить, а тут х*ли так мало?»

Промышленность, экономика, финансы

13

4

«Уровень развития п*дopaшек НЕ ДОПУСКАЕТ таких предприятий»; «Есть такая веешь, как нематериальные активы»; «Все почти сразу скатывается к обсуждению оборонки»

Международные отношения, жизнь в других странах

8

2

 «Опять Америка враг и тлетворный запад!»; «Международная изоляция ни к чему хорошему нашу страну не приведет»

Деятельность институтов гражданского общества,

частные политические или социальные инициативы

6

2

«За что же продают страну остальные оппозиционеры»; «Я был на одном из оппозиционных маршей»; «Если ты придешь на выборы, это значит, что они состоятся»

СМИ

4

1

«Во время рекламы по зомбоящику показывают не товары, вовсе нет»; «По телевизору ляпнули»; «CNN − это прокладка между тобой и реальностью»

Спорт

4

1

«В качалке он был безуспешен»; «Футбол я вижу как наркотик, только хуже»

Природные условия и охрана природы

3

1

«Надо, товарищи, переходить на возобновляемые источники энергии»; «Местные красоты в виде скал, фьордов»

Сфера обслуживания, торговля

3

1

«Когда я пришел в кинотеатр, мне не продавали билет»; «Считает, считает....и говорит мне такую фразу: «У вас тут еще 10 копеек не хватает»

Наука

2

1

«Что касается науки: я не видел больших д*лбоебов, вот уже полвека преобразующих ядерную энергию в пар»; «Я думал, что будет, если посветить лазером по касательной к горизонту событий»

Другое

62

17

 

 

Одним из общих мест теории массового сознания является утверждение об ориентации последнего на общественно значимую проблематику (так, Д.В. Ольшанский (2002: 21) помещает в центр эмоционального ядра массового сознания переживание социальной проблемы). Однако, рассматривая предметный ряд массового сознания статистически, мы обнаруживаем, что в нем преобладают объекты, не связанные с общественно значимой проблематикой: наиболее частотными были проявления тематики из семантических групп «Быт и повседневность» и «Личная жизнь и взаимоотношение полов» (здесь и далее авторские стиль и орфография сохранены) (П1):

Сап, копипач. Хочу рассказать реальный случай, который произошел со мной сегодня. Еду я такой в маршрутке себе тихо и спокойно, слушаю музяку. Вдруг заходит п*зда лет 16-ти в смешной шапочке с помпончиками<…>8

С одной стороны, такая диспропорция объяснима составом конкретного субъекта массового сознания, обусловленным явлением цифрового неравенства. Различные данные свидетельствуют9, что на сегодняшний день около 70% россиян пользуются Интернетом хотя бы раз в месяц − соответственно, 30% населения России практически не имеет доступа к Сети по различным основаниям. Российские медиаисследователи Е.Л. Вартанова и О.В. Смирнова (2009: 10) в качестве основных причин появления цифрового неравенства называют экономическое, социальное и культурное неравенство, а также подчеркивают необходимость развития медиаграмотности для его преодоления. По данным Mediascope, в возрастной структуре аудитории Интернета наблюдаются значительные смещения: в ней представлено около 59% населения России в возрасте от 12 до 17 лет, 59% − в возрасте от 18 до 24 лет, 62% − в возрасте от 25 до 34 лет, 63% − в возрасте от 35 до 44 лет, 56% − в интервале 45–54 лет и значительно меньше − всего 42% − в возрасте от 55 до 64 лет. В исследовании отсутствуют данные относительно граждан старше 64 лет, однако следует предположить, что среди них данный показатель был бы еще ниже10. Соответственно, необразованные, слабозащищенные, финансово неблагополучные слои общества, так же, как и пожилые люди, для которых освоение новых технологий может стать затруднительным, оказываются не представлены в российском Интернете, что приводит к некоторым «искажениям» при попытке реконструировать массовое сознание россиян.

Кроме того, согласно данным некоторых исследований, определенное «неравенство» проявляется и внутри самой аудитории Интернета: в роли активных авторов − по крайней мере, на платформах ведущих социальных медиа − чаще всего выступает молодежь11. Вероятно, данная часть населения еще слабо вовлечена в различные социальные связи (производственные, экономические, политические и т.д.), что выражается в пониженном внимании к соответствующим сферам жизни общества. Данные выводы подкрепляются результатами репрезентативных социологических опросов: так, исследования Фонда «Общественное мнение» демонстрируют, что бóльшая часть молодых людей никогда не принимала участие в различных формах гражданской активности12, таких как подписание петиций, участие в митингах, благотворительных акциях и т. д., а события социально-политической жизни предпочитают обсуждать с друзьями, а не высказывать публично в Интернете. В то же время вопросы взаимоотношений с противоположным полом, поиска партнера и создания семьи могут являться актуальными для людей в данном возрастном сегменте, что объясняет частотность текстов соответствующей тематики в изученном массиве.

С другой стороны, низкая частота появления текстов, соотносимых с той или иной сферой общественной жизни, может свидетельствовать о тенденции массового сознания к избеганию актуальной общественно значимой проблематики. Концентрируясь на опыте повседневности, массовое сознание приближается в составе предметного ряда к сознанию обыденному. Это может быть следствием слабой интегрированности населения в актуальные общественные процессы, изолированности индивидов, незаинтересованных во взаимодействии с социальными институтами, стремящихся оградить себя от участия в социальных взаимодействиях. Слабая вовлеченность в общественные интеракции может быть объяснена низким уровнем социального доверия (который диагностируют российские социологи)13, следствием чего являются атомизированность общества и сосредоточенность массового сознания на частном и индивидуальном в ущерб общему и социальному.

Частотным оказалось появление в массиве текстов с тематическим признаком «Культура, просвещение, образование». На наш взгляд, это также связано с социально-демографическими особенностями рассматриваемого субъекта, поскольку данная сфера социальной жизни наиболее близка основному числу активных авторов в Сети, среди которых много учащейся или недавно окончившей обучение молодежи.

Заметим, что значительная часть текстов не была отнесена ни к одной из заранее определенных тематических групп, что объясняется природой изучаемого объекта: массовое сознание может отражать самые разнообразные объекты действительности, описать которые по дедуктивно заданной схеме не представляется возможным. Выбранный нами подход предполагает, что предметный ряд массового сознания может быть определен только при минимизации влияния исследовательских установок на процесс сбора и анализа данных, а потому объекты, не укладывающиеся в заранее определенную матрицу признаков, заслуживают отдельного рассмотрения. Тематический анализ текстов, отнесенных к группе «Другое», показал наличие в массиве дополнительных тематических признаков, которые, однако, не удается напрямую соотнести с той ли иной сферой общественной жизни. Первый был обозначен как «Борьба с социальными нормами» (n = 26): авторы заявляют о том, что традиционная общественная мораль угнетает личность, навязывает идеалы общества потребления и мешает индивиду реализовываться в соответствии с собственными устремлениями. На первый план выступает мотив духовно-идеологической конфронтации с обществом:

Нас называют отбросами общества, выбл*дками нового 21 века, наркоманами, зависимыми от Интернета. Они презирают нас, клеймят позором тех, кто не хочет каждый день ходить на работу, не хочет проводить выходные за шашлыками и \"пивасиком\" на даче<…>14

Во вторую подгруппу − «Философия и смысл жизни» − попали тексты, в которых авторы размышляют о счастье, смысле жизни, добре и зле, философских категориях (n = 19):

Мы есть все, так же мы ничто. Мы можем все изменить, но не можем изменить ничего. Наши поступки решают все, не решают ничего. Мы меняем свое будущее, но никогда не изменим. Мы везде и всегда но нигде и никогда <…>15

Тематический анализ был дополнен исследованием пространственно-темпоральной локализации объектов интереса массового сознания. Описание данного параметра может не только определить условный «диаметр» поля внимания массового сознания, но и продемонстрировать степень интеграции индивидов, составляющих массу, в события государственного и глобального масштаба, показать, воспринимает ли массовое сознание события частной повседневной жизни как составляющие исторически пролонгированных социальных, экономических и политических процессов. С целью изучения пространственной и темпоральной локализации объектов предметного ряда массового сознания были проанализированы соответствующие маркеры в массиве текстов сетевой коммуникации (табл. 2, 3). Таковыми в первую очередь считались прямые указания на место и время описываемых событий. Кроме того проявление соответствующих признаков в текстах при отсутствии непосредственно маркеров фиксировалось, если пространственная или темпоральная локализация была ясна исходя из контекста (например, при отнесении темы текста к группе «Быт и повседневность» чаще всего считалось, что объект предметного ряда находится в настоящем времени и географически расположен в населенном пункте, в котором пребывал автор на момент описываемых событий).

 

Таблица 2. Пространственная локализация объектов в предметном ряде (число текстов в массиве, n = 369)

Локализация в пространстве

Абс.

%

Субъект Федерации, населенный пункт

99

27

Страна

84

22

Мир

16

4

Нет локализации

166

45

Таблица 3. Темпоральная локализация объектов в предметном ряде (число текстов в массиве, n = 369)

Локализация во времени

Абс.

%

Настоящее

213

60

Новейшее время

(XXI век)

82

22

Новейшее время

(XX век)

17

5

Далекое будущее

16

4

Ближайшее будущее

(+5 лет)

14

4

Новое время

6

1,6

Средневековье

2

0,5

Нет локализации

102

27

Наиболее часто авторы текстов сетевой коммуникации говорили о событиях актуального для них настоящего, происходящих в конкретном субъекте Федерации или населенном пункте. Признак «Новейшее время (XXI в.)» также является частотным для данного массива текстов, так как в основном соотносится с биографическим прошлым авторов (многие из них вспоминают о событиях детского или школьного возраста, которые − в силу демографических особенностей активной интернет-массы − зачастую относятся именно к этому временному интервалу). Данные свидетельствуют, что изучаемый субъект массового сознания редко рассуждает о событиях будущего или, напротив, далекого прошлого и не склонен мыслить в глобальном масштабе. Сочетание признаков пространственной и темпоральной локализации демонстрирует, что массовое сознание с наибольшей частотой отражает объекты, явленные массе в непосредственном опыте повседневного взаимодействия: описываемые события и «уровень» рассмотрения предмета речи предельно локальны и редко выходят за рамки лично пережитого.

В то же время выделяется отдельный тип текстов, в котором наблюдается отсутствие (или неопределенность) как пространственной, так и темпоральной локализации объектов предметного ряда. В некоторых случаях это обусловлено невозможностью однозначно идентифицировать проявление соответствующих признаков в тексте. Но зачастую отсутствие пространственно-темпоральных маркеров связано с содержанием текстов такого рода, объектом суждения в которых выступает абстрактное понятие, то есть человеческие качества, философские категории, «вечные темы» и проч. Данные объекты рассматриваются как бы в отрыве от их конкретных событийных проявлений, констатируется «вечный», вневременной характер проблематики:

<…>Люди это какие-то несхожие материи, но чем ближе они тем самым больше передают друг другу клеток и заражают сердца, тут получается чтобы им выжить им приходиться сливаться и начинать перевоплощение и они как метал, если горят то плавят друг друга <…>16

Таким образом, мы можем констатировать существование в предметном ряде двух качественно полярных типов объектов. Первые − конкретно-личные, отражающие личный, чаще событийный опыт индивида. Даже абстрактные явления (например, традиции и нормы морали) в этой части предметного ряда представлены в относительной определенности, привязаны к конкретным примерам их эмпирического проявления и не служат отправной точкой для рефлексии, в лучшем случае генерализируя частный опыт до стереотипа. Объекты такого рода представлены в большинстве проанализированных текстов, и их природа проявляется на уровне всех аналитических категорий исследовательского инструмента: частотность тематики быта и отношений, описание социальных взаимодействий на уровне межличностных отношений, в которые вовлечен автор, частая апелляция к личному опыту при игнорировании опыта окружения, темпоральная и пространственная локальность (т.е. сиюминутность и ситуативность).

Второй тип объектов предметного ряда массового сознания, обнаруженных в данном массиве, можно условно обозначить как абстрактно-общие. Объекты такого рода находятся за пределами конкретного эмпирического опыта (который может возникать в тексте только как повод для дальнейших размышлений), лишены пространственно-временной локализации ввиду их «вечного», философского статуса, являются значимыми не только в рамках субъективных авторских переживаний.

Разумеется, объекты данных групп не исчерпывают предметный ряд массового сознания в выборке текстов сетевой коммуникации, однако выделяются в нем наиболее явно, так как их природа одновременно раскрывается на разных уровнях текста, позволяя строить предположения о тенденциях массового мышления.

 

Выводы

Анализ предметного ряда массового сознания пользователей интернет-ресурса kopipasta.ru позволил зафиксировать проявление свойств его синкретизма и прерывности (Грушин, 1987: 330–333). Синкретизм массового сознания заключается в отражении разнообразных сфер жизни общества при равноправном сочетании общественно значимой проблематики с бытовой, субъективно значимой. Прерывность проявляется в неравномерном распределении интересов массы: некоторые сферы жизни привлекают заметно больше внимания. Таким образом, на материале продуктов коммуникации отдельно взятой аудитории были обнаружены свойства массового сознания, имманентно присущие ему как специфическому типу общественного сознания. Иными словами, исследование продемонстрировало, что в условиях новой цифровой среды сохраняются уже известные свойства массового сознания, а потому в дальнейшем имеет смысл говорить скорее об особенностях их проявления. Оговоримся, что полученные данные лишь поддерживают, но не доказывают этот тезис, и потому сохраняется актуальность исследования «виртуальных» масс, сконцентрированных вокруг других коммуникативных ресурсов.

Также в изученном сегменте массового сознания мы зафиксировали проявление полярно ориентированных векторов осмысления действительности, приводящих к появлению конкретно-личных и абстрактно-общих объектов интереса. Притом первый тип объектов, относящийся к сферам быта и личной жизни, характеризующийся географической и темпоральной локальностью («близостью» к индивиду), оказался доминирующим. Предполагаем, что эта оппозиция «идеальных» объектов внимания массового сознания может быть положена в основу инструмента для дальнейшего исследования его предметного ряда.

Разумеется, мы воздержимся от генерализации выводов, указав на небольшой объем выборки и специфичность анализируемого сайта. Однако тенденция к снижению коммуникации до бытового уровня, обнаруженная нами в ходе исследования данного интернет-ресурса, нуждается в отдельном комментарии. Для выдвижения объяснительной гипотезы мы будем вынуждены привлечь дополнительный концепт медиатизации мира повседневности. Здесь мы говорим о медиатизации не как об опосредовании различных практик медийными каналами (что, конечно, также имеет место в современном обществе), но как о трансляции в медиа повседневного субъективно значимого опыта. О роли медиа в конструировании и репрезентации повседневности говорилось и ранее: так, немецкий исследователь коммуникаций А. Хепп (2010: 41), апеллируя к концепту социокультурных миров Т. Лукмана и А. Шюца, утверждает, что мир повседневной жизни и процесс постулирования значимых для него смыслов неразрывно связаны с медиакоммуникацией. В Интернете этот процесс может осуществляться различными способами: и через фотографическую фиксацию повседневного опыта в профилях Instagram, и через его описание на страницах онлайн-дневника. В некотором смысле практики медиатизации мира повседневности становятся источниками «отстраненности» (определенного дистанцирования от собственного опыта рутинных действий), необходимого для того, чтобы «увидеть в "своем" "чужое"» (Вахштайн, 2007: 7), подойти аналитически к рутинизированному.

Заметим, что коммуникация такого рода на странице блога или социальной сети вполне понятна: в этих случаях автор обращается к более-менее ограниченному составу читателей, основу которого чаще всего формирует его ближайшее окружение (друзья, коллеги и т. д.). Однако в обнаруженном нами материале авторы осознанно транслируют повседневный опыт, адресуя его массовой, анонимной аудитории, сами к тому же являясь анонимами. Известны специализированные платформы, направленные на медиатизацию и массовую трансляцию повседневного опыта пользователей (одна из самых известных, пожалуй, страница «Подслушано»17 в социальной сети «ВКонтакте»). Но в рамках изученного нами сайта тенденция к такой коммуникации проявилась стихийно, что, вероятно, отражает некоторые закономерности функционирования массового сознания в условиях интернет-коммуникации и оставляет пространство для интерпретаций.

 



Примечания

  1. Интернет в России: динамика проникновения. Весна 2017 г. // Фонд «Общественное мнение». 2017. Режим доступа: http://fom.ru/SMI-i-internet/13585 (дата обращения: 18.05.2017).
  2. Там же.
  3. Словарь социолингвистических терминов / под ред. М.Ю. Михальченко. М.: Ин-т языкознания РАН, 2006.
  4. Публичная страница сайта «ВКонтакте»заявляет: «Контент генерится имиджбордами и в основном посетителями данного паблика/сайта».
  5. Так, на заглавной странице https://2ch.hk/ читаем: «Два.ч − это система форумов, где можно общаться быстро и свободно, где любая точка зрения имеет право на жизнь».
  6. Расчет размера выборки. Режим доступа: http://socioline.ru/rv.php (дата обращения: 16.02.2017).
  7. Жаворонков А.В., Королев А.Л., Тихонов А.В. Каталог базы данных Универсум-2: интеграция социальных показателей исследовательских проектов 1967−2012 гг. М.: ИС РАН, 2013. Режим доступа: http://www.isras.ru/index.php?page_id=1198&id=2784&printmode (дата обращения: 15.09.2016).
  8. https://kopipasta.ru/pasta/15019
  9. Аудитория пользователей Интернета в России в 2017 году составила 87 млн человек // Mediascope. 2017. Режим доступа: http://mediascope.net/press/news/744498/?sphrase_id=160843 (дата обращения: 19.05.2017); Интернет в России: динамика проникновения. Весна 2017 г.; Internet Users in the European Union // Internet World Stats. Режим доступа: http://www.internetworldstats.com/stats9.htm (дата обращения: 12.05.2017).
  10. Данные по аудитории // Mediascope.net. 2017. Режим доступа: http://mediascope.net/services/media/media-audience/internet/information/?arrFilter_pf%5BYEAR%5D=2017&captcha_code=0256f7b4b441154ddfc301aceb90682f&captcha_word=xc58t&set_filter=Y (дата обращения: 24.05.2017).
  11. Социальные сети в России, зима 2015–2016. Цифры, тренды, прогнозы // Brand Analytics. Аналитика цифрового бренда. Режим доступа: http://blog.br-analytics.ru/socialnye-seti-v-rossii-zima-2015-2016-cifry-trendy-prognozy (дата обращения: 12.04.2017).
  12. Социальная и политическая активность молодежи. Какие виды активности распространены среди молодых? // ФОМ. 2017. Апр., 13. Режим доступа: http://fom.ru/TSennosti/13286 (дата обращения: 01.05.2017).
  13. Доверие в обществе. О социальном, межличностном доверии и готовности объединяться для совместных действий // ФОМ. 2013. Дек., 19. Режим доступа: http://fom.ru/TSennosti/11253 (дата обращения: 01.05.2017).
  14. https://kopipasta.ru/pasta/54
  15. https://kopipasta.ru/pasta/197
  16. https://kopipasta.ru/pasta/3809
  17. https://vk.com/overhear

 

Библиография

Вахштайн В.С. Событийное строение повседневного мира. Исследование обыденного жеста // Социологический журнал. 2007. № 3. С. 5–39. 

Волков Ю.Т., Добреньков В.И., Нечипуренко В.Н., Попов А.В. Социология: учеб. пособие. М.: Гардарики, 2003.

Грушин Б.А. Массовое сознание. М.: Изд-во политической литературы, 1987.

Грушин Б.А. Четыре жизни России в зеркале опросов общественного мнения. Очерки массового сознания россиян времен Хрущева, Брежнева, Горбачева и Ельцина: в 4-х книгах. Жизнь 1-я. Эпоха Хрущева. М.: «Прогресс-Традиция», 2001.

Ольшанский Д.В. Психология масс. СПб: Питер, 2002.

Фомичёва И.Д. Многоликая масса // Открывая Грушина / под ред. М.Е. Аникиной, В.М. Хруля. М.: Фак. журн. МГУ, 2015. Т. 4. С. 87−104.

 

Hepp A. (2010) 'Researching "Mediatized Worlds": Non-media-centric Media and Communication Research as a Challenge'. In: Cammaerts B., Carpentier N., Tomanic Trivundza I. Pruulmann-Vengerfeldt P. et al. (eds.) Media and Communication Studies: Intersections and Interventions. Tartu: University of Tartu Press, pp. 37–48.

Smith M.A., Rainie L., Shneiderman B., Himelboim I. (2014) Mapping Twitter Topic Networks: From Polarized Crowds to Community Clusters. Pew Research Internet & Technology. Режим доступа: http://www.pewinternet.org/2014/02/20/mapping-twitter-topic-networks-from-polarized-crowds-to-community-clusters/ (дата обращения: 10.04.2017).

Vartanova E.L., Smirnova O.V. (2009) Digital Divide as a Problem of Information Society. In: World of Media. Yearbook of Russian Media and Journalism Studies, Moscow: MediaMir, pp. 5−20.