Languages

You are here

Этносословные характеристики изданий донского казачества XIX – начала ХХ вв.

Научные исследования: 

The Ethno-Estate Characteristics of the Don Cossack Press in the 19th − beginning of the 20th Centuries

 

Ахмадулин Евгений Валерьевич
доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой теории журналистики института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации Южного федерального университета, ahmadulin@mail.ru

Дегтярева Татьяна Сергеевна
аспирантка кафедры теории журналистики Южного федерального университета, degtyarevats@gmail.com

 

Eugeny V. Ahmadullin
Ph.D., Professor, the Head of the Chair of The Journalism Studies, School of Philology, Journalism and Intercultural Communication, Southern Federal University, ahmadulin@mail.ru

Tatyana S. Degtyareva
Ph.D. Student at the Chair of The Journalism Studies, Southern Federal University, degtyarevats@gmail.com

 

 

Аннотация

В статье предпринята попытка рассмотрения в рамках типологических методик этносословных характеристик изданий донского казачества XIX – начала ХХ вв. Современные методики типологических исследований массмедиа недостаточно учитывают некоторые важные характеристики аудитории изданий дореволюционной России. К таким признакам относится классификация аудитории периодических изданий по сословным и этническим признакам. В России в XIX – начале ХХ вв. существовало шесть официальных сословий: дворянство, духовенство, купечество, крестьянство, мещанство и казачество. Все эти сословные группы имели органы печати, так или иначе отражавшие их интересы. Но только печать казачества, преимущественно донского, функционировала в этносословной среде и обладала соответствующими типологическими характеристиками.

Ключевые слова: сословия, казачество, типология, классификация, этносословная печать, газета, журнал, «казачье» издание.

 

Abstract

In the article attempts are made to analyze the ethno-estate characteristics of the Don Cossack press in the 19th − beginning of the 20th centuries by s. The modern methods of typological research of mass media do not take into account some important characteristics of the audience of publications of the pre-revolutionary Russia. These characteristics include the classification of the audience of periodical publications by estate and ethnic characteristics. There were six official estates that existed in Russia in the 19th − beginning of the 20th centuries: nobility, clergy, merchantry, peasantry, urban bourgeoisie and Cossacks. All of these estates had printed media that reflected their interests in one way or another. But only the Cossack printed media, mostly for Don Cossacks, functioned in the ethno-estate environment and had the corresponding typological characteristics.

Key words: estates, Cossacks, typology, classification, ethno-estate press, newspaper, magazine, “Cossack” publication.

 

Одной из наиболее ярких тенденций в современной общественной жизни России, в частности на юге страны, является процесс возрождения казачества, выражающийся в живом интересе казаков к своей истории, самобытной культуре и духовным традициям. Важное место в этом процессе, безусловно, занимают средства массовой коммуникации, содействующие развитию и отстаиванию казаками своей идентичности: это различные интернет-порталы (например, «Казачий круг»: http://kazachiy-krug.ru/), сайты казачьих обществ, казачьих молодежных организаций и т.д., журналы, имеющие как печатную, так и электронную версии. Таким образом, в сегодняшней системе журналистики активно функционируют «казачьи» издания (как их определяют сами издатели и читатели).

Современное казачье движение широко анализируется западным экспертным сообществом. Так, С.Е. Корнелл отмечает, что «положительное отношение самих казаков к казачьему движению и образование кубанской казачьей организации может быть также объяснено как ответная реакция на уменьшение российского влияния на Кавказе, происходившим с одновременным ростом числа беженцев в регион и пробуждающимся национальным самосознанием мусульман Северного Кавказа1.

Ян Апплеби, говоря о кубанском казачьем возрождении, пишет: «Сознательно используя различные научные разработки о национальном становлении, Войско разработало сложные (продвинутые) стратегии продвижения культурных, духовных и моральных ценностей, привлекая к этому систему образования, создавая кружки по интересам, а также множество печатных и интернет-СМИ2.

Большое внимание казачьей проблематике уделяет Барбара Скиннер. В частности, она отмечает: «Казачье движение возникло как результат политических перемен национального уровня. На волне горбачевских реформ гласности середины 1980-х годов стали возможны исследования, открывавшие новые горизонты в изучении истории казачества»3.

В этом контексте вопрос зарождения, становления и развития «казачьих» изданий на Дону звучит особенно актуально, затрагивая не только проблему накопления исторического знания о казачьей культуре (частью которой являлась периодика), но и решая задачу воссоздания максимально полной картины развития донской прессы. Кроме того, исторический опыт функционирования газет и журналов в определенных аспектах может быть полезен и современным массмедиа.

Типологические исследования периодической печати опираются на определенную методологию многофакторных характеристик тех или иных групп изданий. Главными типоформирующими факторами в этой методологии выступают: «целевое назначение (адресность) [Ц]; запросы определенных социальных групп [А]; социально-демографическая и проблемно-тематическая направленность (содержание) [С]; специфика социальных функций [Ф]»4. Поскольку типологические методы для средств массовой информации разрабатывались преимущественно в 80-е гг. ХХ в., а последующие работы в этом направлении посвящены преимущественно типологии постперестроечных и современных СМИ, в них недостаточно учитываются некоторые важные характеристики аудитории изданий дореволюционной России. К таким признакам относится классификация аудитории периодических изданий по сословным и этническим признакам.

Как известно, в России в XIX – начале ХХ вв. существовало шесть официальных сословий5: дворянство, духовенство, купечество, крестьянство, мещанство и казачество. Все эти сословные группы имели органы печати, так или иначе отражавшие их интересы. Например, большинство общественно-литературных журналов начиная с 60-х гг. XVIII в. и вплоть до 30-х гг. XIX в. обслуживали дворянскую элиту. На рубеже XIX и ХХ вв. сословно-дворянские типологические признаки сохранились лишь у журнала-газеты князя Мещерского «Гражданин»6.

Деятельность духовенства была представлена официальным журналом Православной Российской Церкви «Церковные ведомости» и «Епархиальными ведомостями», созданными в крупных епархиях Российской империи7. Деловые информационные запросы купечества обслуживали официальная «Торгово-промышленная газета», «Вестник торговли, промышленности и местного хозяйства» и другие специализированные издания того времени. Крестьянским сословным интересам отвечали официальный «Сельский вестник» и многочисленные народные газеты: «Народный листок», «Мирской вестник», «Сельская беседа» и др.8

Мещанское сословие (городские обыватели, мелкие предприниматели, приказчики, ремесленники, рабочие и проч.) не представляло собой единой социальной общности. Для этой аудитории издавались городские бульварные газеты: «Петербургский листок», «Московский листок», а затем и «Газеты-копейки», заполонившие все крупные регионы России.

Аудитория прессы, формируемая из вышеназванных сословий, территориально была рассредоточена по всей России и не имела выраженного этнического единства.

Совершенно по иным принципам формировалось казачье военное сословие. Споры о том, что представляют собой казаки (особенно донские), сословие или народ, велись и ведутся до сих пор. Но то, что донские казаки, как социальная общность, обладают целым набором этнических характеристик (территориальная целостность, говор, быт, традиции, военная специализация и др.), никто не отрицает.

Процесс формирования донского казачества в специфическое военно-служилое сословие Российского государства протекал в течение длительного периода. Одним из первых правовых договоров между Москвой и Доном можно считать акт признания в середине XVI в. казачества совершенно самостоятельной политической и военной силой9.

Лишь с 1721 г. казачьи области переходят из ведения коллегии иностранных дел в управление военной коллегии и включаются в государственную административно-правовую систему России. А после крестьянской войны 1773−1775 гг. происходит полное и окончательное подчинение казачьих войск самодержавной власти. Но только в начале XIX в. предпринимаются конкретные действия по выработке официальных документов, определяющих место казачьих войск в общегосударственной структуре10.

26 мая 1835 г., после шестнадцатилетней разработки, утверждается «Положение о Войске Донском», юридически оформившее донское казачество в особое военно-служилое сословие. «Положение» регламентировало внутреннее устройство и штаты войска. Оно устанавливало обязательную двадцатипятилетнюю службу для всего мужского казачьего населения с 18-летнего возраста. На службу каждый казак должен был явиться со своим строевым конем, холодным оружием, полным комплектом обмундирования и снаряжения. Одновременно в особом приложении «О поземельных довольствиях» определялась величина земельного надела казаков в соответствии с чином11. Налагался административно-правовой запрет на выход из казачьего сословия и на поселение в пределах войска лиц других сословий. Все эти меры, по мнению правительства, обеспечивали замкнутый и устойчивый характер нового военно-служилого сословия.

Донские казаки компактно проживали на своей исторической территории в бассейне реки Дон, которая официально получила название Область Войска донского. Первая газета казачества, вышедшая в 1839 г., называлась «Донские войсковые ведомости», т.е. она, судя по названию, обслуживала не территорию с населением, а войско, расположенное на территории области.

Позже, в 1872 г., газета была переименована в «Донские областные ведомости» и перестала быть чисто казачьим изданием, т.к. в 1863 г. в состав Донской области вошли «неказачьи» города Ростов и Таганрог. С этих пор «казачьи» издания, имевшие сословно-этнический характер, выходили преимущественно в столице Войска Донского Новочеркасске, а «неказачья» периодика издавалась в Ростове-на-Дону и Таганроге.

К «казачьим» изданиям исследователи относят многочисленный отряд частных газет, таких, как «Донской вестник» (1866−1869), «Казачий вестник», «Донская газета» (1873−1879), «Донской голос» (1880−1883), «Донская речь» (1887−1900), «Голос Дона» (1905-1906), «Голос казачества» (1911−1914), «Вестник казачества» (1913), «Вольный Дон» (1917) и др.

Этно-сословный характер аудитории «казачьих» изданий формировал определенное целевое назначение: пропаганду казачьей идентичности, традиций, воинской доблести, укрепление административно-правовых и земельных привилегий. Отсюда специфичная проблематика «казачьих» газет: история казачества, донских станиц и военных походов, рассказы о героических подвигах атаманов, офицеров и рядовых казаков, пропаганда самоуправления, выборности станичных атаманов, публикация казачьего фольклора. Несомненно, текущие «злобы дня» присутствовали на страницах «казачьих» газет.

Возникновение и развитие в замкнутой военно-сословной среде казачества средств массовой информации повлияло на изменение характера взаимоотношений в ранее закрытом сообществе. Если раньше здесь превыше всего ценились воинская доблесть, служебное рвение, дисциплина, карьерный рост, а уважение вызывали высокие чины атаманов и старшин, то теперь открытость коммуникации привела в проводники общественного мнения людей ранее малозаметных: образованных младших казачьих офицеров, урядников, учителей гимназий, юристов, статистиков, историков, станичных писарей и проч. С появлением новой (пишущей) казачьей интеллигенции достоянием гласности стали важнейшие этносословные проблемы.

Социальное расслоение внутри казачьего сообщества придавало газетам идеологические функции, вызывало острую полемику между ними, но и при этом сословно-этнический типологический фактор в «казачьих» изданиях играл ведущую роль. Оставаясь в рамках этого фактора, донские «казачьи» газеты и их публицисты разделились на прогрессистов, призывающих к реформам внутри сообщества, к преодолению военно-сословных барьеров и выходу к широкой гражданственности, и консерваторов (казакоманов), отстаивающих старинный уклад казачьей жизни и службы, ратующих за этническую идентичность.

Наиболее яркими представителями прогрессистского направления в «казачьей» прессе XIX в. были газеты «Донской вестник», «Донская газета», «Донской голос», «Донская речь». Негласным лидером этого направления был редактор первой частной газеты на Дону, А.А. Карасев. «Донской вестник» под его руководством объявил своей целью «Развить гражданственность и оживить богатые производительные силы донского края»12. Газета осуждала казачий домострой, палочное воспитание юношества, отстранение женщины-казачки от участия в общественно-полезном труде, искаженное понимание выборности станичных атаманов и многие другие сословные пережитки в казачьей среде. Редактор видел заслугу «Донского вестника» в том, что он критически оценивал факты современной социальной действительности. «Немало в нашей газете, − говорилось в передовой статье (1867. № 26), − за полуторагодичное ее существование помещено было обличительных статей, нападающих или на обветшалость известного порядка, или на равнодушие части общества, или, наконец, на бездействие и злоупотребление отдельных личностей».

В 1870-е гг. А.А. Карасев в «Донской газете», вопреки сопротивлению высших чинов донского казачества, борется за введение земских учреждений на Дону, отмену поголовной воинской повинности. Новое издание Карасева ратовало за капитализацию сельского хозяйства, дальнейший подъем промышленности, интенсивное использование природных богатств, за культурное развитие области. В решении этих вопросов газета возлагала большие надежды на те либеральные реформы, которые проводило правительство.

Критический настрой имел место в газетах «Донской голос» и «Донская речь». Выступая в защиту либералов, «Донской голос», издававшийся с 1880 г. в Новочеркасске, писал: «Либералов нередко обвиняют в том, будто они причина ненормального состояния общества. Конечно, если бы им дана была возможность свободно высказываться и указать истинные причины зла, тогда увидели бы, что либералы тут ни при чем, а виноваты те, которые считают себя спасителями отечества и охранителями основ» (1882. № 15).

И, намекая на разницу взглядов либеральных и консервативных донских изданий, «Донской голос» пишет: «Какое может быть направление у провинциальной газеты? Если эта газета думает быть либеральною, то у ней направление должно быть в-кармане-кукиш-показательное. Если она консервативною себя мнит, то бурбоно-доносительно-пакостное» (1881. № 56).

В 90-е гг. XIX в. в новочеркасской газете «Донская речь» А.С. Серафимович в своих «Станичных этюдах» пытается разобраться в новых явлениях действительности, показать, как изменился старый уклад казачьей жизни под влиянием капитализма.

Рисуя жизнь казачьей бедноты, он разоблачает сказки о Доне как о богатом и привольном крае, полемизируя с заявлениями казенных историков Войска Донского; выступает против политики царизма, направленной на создание из казачества особой военной касты. Писатель иронически говорит о тех «господах-моралистах», которые видят причину нищеты казачества в пьянстве, лени, мотовстве. Он отмечает, что этот прием не новый, а обычный для всякого рода врагов народа, что такого рода обвинениями исстари пробавляются «Гражданин» и «Московские ведомости». «Вопрос о том, чтобы остановить гибельное разорение целой области, − пишет он, − может быть решен в своем объеме отнюдь не частными мероприятиями вроде наделения казаков землей, а глубокой, коренной реорганизацией всей совокупности народной жизни» (1898. № 196).

В революционной ситуации 1905 г. обличительный пафос донских либеральных демократов, сотрудничавших в «Донской речи», по отношению к консерваторам-казакоманам зазвучал острее и конкретнее. Так, в статье «Несколько слов о донцах» автор, подписавшийся псевдонимом «Седой», говорит о том, что стереотипная фраза «для водворения порядка посланы казаки» стала не нравиться казачеству. Казака убеждают дворянские казакоманы, что он выше всех иногородних и по этой причине его лишают образования, заставляют многие годы служить, покупать амуницию, коня, оружие, отрывают от хозяйства. Автор видит выход в уравнивании казачьего положения с положением остального населения. «Это – право казака служить столько же, сколько и солдат, и на тех же условиях, что и солдат; жить, как после службы живет солдат; право заводить и открывать у себя школы и другие учреждения на иных условиях, чем теперь, право самому ведать и разрешать свои нужды и интересы» (1905. № 179).

Выступая в «Донской речи» против лидеров дворянства, К.А. Тренев угрожает народным восстанием: «Миновали годы безмолвного бесправия. Россия встала за свои украденные права. В один год проснувшийся народ научился большему, чем в предыдущие полстолетия…

Далеко пролетели вперед к свободе славные вдохновенные вожди и бойцы за счастье народа. Далеко пронесли они сквозь строй штыков Красное знамя свободы. Далеко вперед ушел за ними русский народ.

А вожди донского дворянства все еще стоят при белых штанах и готовы направить штыки в тыл удаляющемуся народу…

Берегитесь, колесо истории вертится теперь со страшной быстротой, не хватайтесь за него руками, чтобы остановить: может изуродовать!» (1905. № 280).

Главной задачей донских либералов была борьба за минимизацию сословных различий казачества от остального гражданского населения России. Они хотели разрушить «великую китайскую стену» между Доном и остальной Россией, предоставить казакам возможности оставлять военную службу, получать образование, заниматься предпринимательством, наукой, искусством. Позже этого же, но более политически ориентированного направления придерживались газеты «Донская жизнь», «Вечерний листок», «Донская мысль», «Новочеркасский курьер» и др.

Консервативное (казакоманское) направление в «казачьей» прессе XIX в. представляли сборник «Часовой» (1878), газеты «Донской справочный листок» (1881-1882), «Казачий вестник» (1882–1887), «Донское поле» (1889–1891).

Лидером этого направления выступал редактор-издатель вышеперечисленных изданий Ф.К. Траилин. В 1881 г. он предпринимает издание собственного печатного органа – «Донского справочного листка», в котором выступает «за сохранение старых казачьих устоев». Сотрудники издания, «Г. Ознобшин, С. Черевков, А. Похлебин, доктор Миронов, М. Краснов, А. Леонов, А. Пивоваров – все люди с прочно выработанными убеждениями на Донское казачество»13, − указывали в своих материалах на то, что многие меры по улучшению жизни казаков были вовсе не за сохранение казачества и только раздражали старое поколение и не удовлетворяли молодого14. Поэтому «Донской справочный листок» был попыткой издателя-редактора создать платформу для разработки насущных проблем Донского казачества в духе консервативной сословной казачьей идеологии.

В 1882 г. Ф.К. Траилин переименовал «Донской справочный листок» в «Казачий вестник». Он утверждал, что издание «Казачьего вестника» было «чисто патриотическим побуждением: редактор-издатель откликнулся на голос 6 патриотов-донцов иметь консервативно-патриотический казачий орган для защиты “старых казачьих устоев”»15. Казакоманы во главе с Траилиным считали недопустимым «открытие» Войска Донского для гражданской жизни, отстаивая свое привилегированное положение особого военного сословия. При этом чрезмерная идеализация истории происхождения казаков, их военных подвигов, особого типа отношений между ними и императором становилась главным аргументом этого сословного и традиционалистического по своей сути движения.

 Именно эти принципы легли в основу целевого назначения «казачьей» газеты, которую издатель-редактор Ф.К. Траилин стал распространять на все казачьи формирования России. В объявлении о подписке он подчеркивал: «“Казачий вестник” имеет своею задачей ознакомление русского общества с военной, гражданской, экономической и прочими сторонами жизни казаков: Донских, Кубанских, Терских, Астраханских, Оренбургских, Сибирских, Семиреченских, Забайкальских и Амурских, а также их историей и военными подвигами минувшей войны»16.

Либеральные публицисты раздражали казакоманов «Казачьего вестника». Траилин писал в передовой статье: «Так как дело наше только зарождается – оно еще все впереди – то мы готовы освещать ему путь всякими жертвами, не только материальными, но и нравственными, особенно когда на этом пути начнет ставить преграды бессильная злоба самозваных печальников о нашем крае и всем казачестве» (1883. № 11). Под «самозваными печальниками» имелись в виду либеральные сотрудники «Донского голоса».

В начале ХХ в. этого же этносословного направления, с привнесением большей доли казачьего национализма придерживались газеты «Голос Дона» (1905-1906), «Донской край» (1906-1907), «Донская газета» (1913-1914) и журналы «Голос казачества» (1911–1914), «Вестник казачества» (1913). Пожалуй, наиболее ярко это направление проявилось в содержании «независимого общественно-военного» журнала «Голос казачества», издаваемого С.А. Холмским, который возглавлял группу «раскольников», разделявших принципы «казачьего национализма». Именно его взгляды, как ярого сторонника такого состояния казачества, «когда в одной руке будет орудие культуры, в другой – крепко зажатая отцовская шашка»17, определили целевое назначение «казачьего» журнала. Главной целью журнала выступала «защита прав и привилегий казачества, при условии непоколебимости всех основных традиций казачьей самобытности, гражданственности и обычаев предков»18. Большинство проблемных материалов в «Голосе казачества» касалось казаков в целом как сословной общности: обсуждались общие «насущные» проблемы и нужды: введение положения о земельной общине, вопрос об офицерской льготе, проблемы коневодства, начального образования для казачат, отступление казачьей интеллигенции от традиций и принципов вековой идеологии военного сословия и пр. «Голоса казачества» критиковал организацию образовательного процесса в начальных хуторских школах, где заведуют одни «иногородние»: «Может ли иногородний, чуждый казачьим традициям элемент воспитать и поддержать в ребенке казачью могучую душу предков, может ли развить его природную воинственность? Казачья школа должна быть в руках казаков» (1911. № 3).

Конкретную позицию в подобном консервативно-сословном духе редакция «Голоса казачества» имела по всем ключевым проблемам, так или иначе затрагивающим казаков. А накануне предвыборной кампании 1912 г. в Государственную Думу эти взгляды легли в основу программы «казачьей партии», созданной С.А. Холмским, который подробно излагал ее основные положения в своем печатном органе. Главным тезисом этой программы было «во что бы то ни стало сохранить в неприкосновенности боевую казачью силу, возродить идеи казачества и слить его в единую кровную семью»19.

Мечты донских националистов о самостоятельности казачества на короткое время сбылись после февральской революции 1917 г. 20 октября 1917 г. Войсковой Круг постановил считать Донскую Землю независимой республикой вплоть до образования в России приемлемого для казаков порядка. Официальным органом донского правительства стала газета «Вольный Дон». Большевики, захватив Дон, также провозгласили образование Донской Советской Республики. А 6 мая 1918 г., когда красные отступили из Новочеркасска, столицы донского казачества, был принят проект Донской Конституции и провозглашена независимость Дона. Это было последнее этносословное казачье объединение. Ведь еще раньше, вслед за большевистским «Декретом о печати» (27 октября 1917 г.), вышел «Декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов» (10 ноября 1917 г.

 

Выводы

 В XIX – начале ХХ вв. на Дону сложился особый тип периодической печати – казачий, ведущим типоформирующим признаком которого выступил этносословный фактор. В этой типологической подсистеме печати возникло два течения: либерально-прогрессистское, пропагандирующее свободу выбора казаками военной или гражданской службы, введение земских учреждений и повсеместного образования, отмену домостроя и других пережитков прошлого; и консервативно-казакоманское, отстаивающее незыблемость казачьего уклада жизни, обычаев, воинской службы и казачьих привилегий.

 Современная казачья пресса (газеты «Казачий вестник», «Казачий кругъ», «Голос казачества», «Казачьи вести», «Казачья правда», «Станица», «Казачий взгляд», «Казачий присуд» и др.), несомненно, учитывает опыт своих дореволюционных предшественниц, но, лишенная очень важного сословного фактора, а также фактора территориальной целостности для казачества, она, по большей части, опираясь на историко-этнические источники, использует пропагандистскую риторику консерваторов-казакоманов.


  1. Cornell S.E. Small Nations and Great Powers. A Study of Ethnopolitical Conflict in the Caucasus. Surrey. 2001. P. 40.
  2. Appleby Ian. Uninvited guests in the communal apartment: nation-formation processes among unrecognized Soviet nationalities. Manchester, 2010. P. 861.
  3. Skinner B. Identity Formation in Russian Cossack Revival // Europe-Asia studies. Glasgow, 1994. Vol. 46. № 6. P. 1018.
  4. Ахмадулин Е.В. Основы теории журналистики. Ростов н/Д, 2009. С. 293. (Akhmadulin E.V. Osnovy teorii zhurnalistiki. Rostov n/D, 2009. S. 293.).
  5. Сословие − это большая общественная группа, обладающая закрепленными в законе или обычае и передаваемыми по наследству правами и обязанностями. Для сословной организации характерна иерархия.
  6. Ахмадулин Е.В. Пресса Российской империи: История русской журналистики начала ХХ века (1900–1917). Саарбрюккен, 2011. С. 68−76. (Akhmadulin E.V. Pressa Rossiyskoy Imperii: Istoriya russkoy zhurnalistiki nachala KhKh veka (1900–1917). Saarbrucken, 2011. S. 68−76.)
  7. Там же. С. 52−58. (Tam zhe. S. 52−58.)
  8. Там же. С. 38−45. (Tam zhe. S. 38−45.)
  9. Оформление казачьего сословия и территориально-административное устройство казачьих областей. − URL: http://forum.kazakia.info/viewtopic.php?f=43&t=2372 (Oformlenie kazach'ego sosloviya i territorial'no-administrativnoe ustroystvo kazach'ikh oblastey − URL: http://forum.kazakia.info/viewtopic.php?f=43&t=2372)
  10. Там же. (Tam zhe.)
  11. Там же. (Tam zhe.)
  12. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 776. Оп. 3. Ед. хр. 402. Л. 8. (Rossiyskiy gosudarstvennyy istoricheskiy arkhiv (RGIA). F. 776. Op. 3. Ed. khr. 402. L. 8.)
  13. Донские областные ведомости. 1902. № 159. (Donskie oblastnye vedomosti. 1902. № 159.)
  14. Там же. (Tam zhe.)
  15. Казачий вестник. 1882. № 37. (Kazachiy vestnik. 1882. № 37.)
  16. Там же. 1883. № 1. (Tam zhe. 1883. № 1.)
  17. Голос казачества. 1911. № 1. (Golos kazachestva. 1911. № 1.)
  18. Там же. (Tam zhe.)
  19. Там же. 1912. № 24. (Tam zhe. 1912. № 24.)