The victor and the pragmatists. To the history of relationship between I.A. Bunin and the newspaper “Segodnya” (Riga) in 1933?1938
Бакунцев Антон Владимирович
кандидат филологических наук, доцент кафедры редакционно-издательского дела и информатики факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, auctor@list.ru
Bakuntsev Anton V.
Ph.D., associate professor, chair of editing, publishing and information science, Faculty of Journalism Moscow State University, auctor@list.ru
Аннотация
Данная статья является логическим продолжением статьи А.В. Бакунцева «И.А. Бунин и рижская газета «Сегодня» в 1921?1933 гг.». В ней рассказывается о непростых отношениях между газетой и писателем в последнее пятилетие перед началом Второй мировой войны. Этот период отмечен вручением И.А. Бунину Нобелевской премии по литературе (1933 г.), скандальным инцидентом на германо-швейцарской границе в Линдау (1936 г.) и литературным турне писателя по странам Балтии (1938 г.). В исследовании использованы материалы Латвийского государственного исторического архива (ЛГИА).
Ключевые слова: И.А. Бунин, газета «Сегодня», Нобелевская премия, инцидент в Линдау, прибалтийское турне.
Abstracts
This work is a continuation of the article ‘I.A. Bunin and the newspaper ‘Segodnya’ (Riga) in 1921?1933’. The study reveals the contradictory relations between I.A. Bunin and the newspaper ‘Segodnya’ during the last 5 years before the Second World War. This period was marked by the presentation of the Nobel Prize for Literature to Bunin (1933), the disgraceful incident on the German-Swiss border in Lindau (1936) and Bunin`s visit to the Baltic states (1938). The study uses materials from the Latvian State Historic Archives (Riga).
Key words: I.A. Bunin, the newspaper “Segodnya”, the Nobel Prize, the incident in Lindau, visit to the Baltic states.
«Достойному – достойное»
В 1928 г ., отвечая на одну из анкет рижской ежедневной газеты «Сегодня», И.А. Бунин иронизировал на собственный счет: «По ночам не сплю – все думаю получить Нобелевскую премию, купить автомобиль и уже больше ничего не делать – только ездить по горам»1. Но, при всей шутливости этого заявления, Бунин очень серьезно относился к возможности присуждения ему Нобелевской премии и с начала 1920 гг. предпринимал немало усилий для того, чтобы получить ее2.
Можно представить себе, с каким волнением он всякий раз ждал объявления очередного писателя-лауреата и какое разочарование испытывал, когда таким счастливцем оказывался не он. Несколько лет подряд вместе с Д.С. Мережковским и М. Горьким фигурировавший в списке русских претендентов на премию, к 1933 г . Бунин почти утратил надежду на ее получение. По крайней мере, именно такой вывод можно сделать из его широко известного очерка «Нобелевские дни». Тем сильнее были изумление, недоверие и радость писателя, когда 9 ноября 1933 г . его молодой коллега, «ученик» и «приживал» Л.Ф. Зуров шепнул ему в темноте грасского кинозала: «Телефон из Стокгольма…»
Этот день не только перевернул всю жизнь Бунина, но и открыл новую страницу в истории «русской литературы в изгнании» (выражение Г.П. Струве). Уже 10 ноября во всех газетах Русского зарубежья появилось сообщение о том, что Бунин – лауреат Нобелевской премии по литературе 1933 г . Не стала исключением и газета «Сегодня», с которой писателя связывали давние творческие и деловые отношения. С начала 1920 гг. его произведения время от времени печатались на ее страницах, а в 1927 г . он вошел в состав ее постоянных сотрудников. В то же время газета довольно пристально следила за его литературными успехами. С начала 1920 гг. в «Сегодня» и ее приложениях – газетах «Сегодня понедельник» и «Сегодня вечером» – то и дело появлялись посвященные Бунину статьи, рецензии, стихи и дружеские эпиграммы. Но подлинным «героем дня» на ее страницах Бунин, разумеется, стал в свои «нобелевские дни». Узнав о решении Шведской академии, «Сегодня» развернула невероятную по размаху информационную кампанию в честь новоиспеченного Лауреата.
Начиная с 11 ноября и вплоть до 30 декабря 1933 г . газета почти ежедневно печатала сообщения, отчеты и репортажи, посвященные Бунину и его триумфу (всего по меньшей мере 20 публикаций). Среди авторов были П.М. Пильский, Н.Я. Рощин, А. Седых (Я.М. Цвибак), И.М. Троцкий, А.М. Федоров, Lolo (Л.Г. Мунштейн), К.П. Бельговский, М.И. Ганфман, А.В. Амфитеатров. Наибольшее количество материалов подготовили А. Седых, ставший в «нобелевские дни» литературным секретарем Бунина, и И.М. Троцкий, вызвавшийся быть представителем «Сегодня» в Стокгольме. Редакция просила также И.И. Саволайнена, ставшего вместо своего сына – поэта Ивана Савина (И.И. Саволайнена), который умер в 1927 г . в возрасте 28 лет, собкором «Сегодня» в Гельсингфорсе, присылать в Ригу шведские газеты и журналы с материалами о Бунине и с его снимками. Писателю в Париж была отправлена составленная латинскими буквами поздравительная телеграмма: «Достойное достойному. Сердечно поздравляем мировым признанием. Редакция Сегодня»3.
В общем, наружно в действиях газеты не было ничего такого, что отличало бы ее от других изданий Русского зарубежья, также чествовавших Бунина на своих страницах. Но на самом деле глубинное отличие все-таки было. «Сегодня» – одно из немногих русских зарубежных изданий, которые в своей деятельности руководствовались не только чисто гуманитарными , но и вполне определенными прагматическими соображениями. Видя главную задачу газеты «в служении русской культуре»4, редакция «Сегодня» в то же время стремилась сделать ее еще и по-настоящему профессиональным, коммерчески успешным средством массовой информации.
С 1920 гг. газета «Сегодня» стремилась стать одним из ведущих изданий Русского зарубежья, и отчасти ей это удалось (во многом благодаря поддержке еврейского капитала). В газете участвовали лучшие литературные силы русской эмиграции, печатались и советские авторы. Сеть собственных корреспондентов почти во всех европейских центрах позволяла газете оперативно отражать самые последние события в международной политической и культурной жизни. Тираж «Сегодня» к середине 1930 гг. достигал 40 тыс. экз., т.е. был равен тиражу парижских «Последних новостей» и «Возрождения», вместе взятых. Газета распространялась по всей Европе, ее читали и на других континентах.
Неизменно верная своей антибольшевистской направленности, «Сегодня» с первых дней существования, т.е. с 1919 г ., выделилась среди других русских газет и журналов Прибалтики особенной остротой и публицистичностью своих выступлений. С 1930 гг. новой «мишенью» для газеты стали также национал-социализм и фашизм. Но с мая 1934 г ., после государственного переворота, приведшего к власти в Латвии К. Улманиса, газете пришлось проявлять осторожность в своих политических высказываниях, т.к. новое латвийское правительство стремилось наладить отношения и с гитлеровской Германией, и со сталинским СССР и запретило критику в печати обоих «дружественных» режимов. Лишенная, таким образом, возможности открыто и бескомпромиссно выражать свои политические взгляды, «Сегодня», чтобы выжить, из «газеты мнений» постепенно стала превращаться в «газету новостей», требуя от своих сотрудников большей оперативности, а от их материалов – большей информативности и, насколько возможно, сенсационности.
Редакция отбирала тексты жестко, дублирование однажды уже прошедшей в газете информации не допускалось, произведения политически «несбалансированные», способные повредить репутации «Сегодня», к печатанию не принимались. Исключений не делалось ни для кого: ни для рядовых репортеров, ни для литературных корифеев. По этой причине ответственному редактору «Сегодня» М.С. Мильруду, которому была поручена переписка с авторами, не раз приходилось объясняться с теми из них, чьи статьи, репортажи, очерки, фельетоны не попадали на полосу. Так, 20 июля 1935 г . «двойной» сотрудник «Последних новостей» и «Сегодня» А. Седых раздраженно писал ему: «В моей 15-летней работе в «Последних новостях» я не привык к такому пренебрежительному к себе отношению. Смею Вас уверить, что за 15 лет П.Н. Милюков не забраковал ни одной моей статьи, чего нельзя сказать о «Сегодня». А между тем «Последние новости» не менее требовательны к печатаемому материалу, чем Вы»5.
Особое внимание газеты к Бунину накануне и в дни нобелевских торжеств, таким образом, объясняется не только ее желанием примкнуть к общему ликованию русских колоний, но и вполне прозаическими, профессионально-журналистскими причинами. Присуждение Бунину Нобелевской премии для «Сегодня» было прежде всего отличным информационным поводом , настоящей сенсацией , хотя вероятность того, что Бунин рано или поздно все-таки удостоится высшей литературной награды, в эмигрантской и иностранной прессе обсуждалась давно, еще с первой половины 1920 гг. И газета «Сегодня» тоже участвовала в этом обсуждении6. Теперь же, в ноябре – декабре 1933 г ., она просто выполняла свой журналистский долг (ибо что тогда могло быть важнее этого события?) и в то же время укрепляла свои позиции на рынке прессы Прибалтики и всего Русского зарубежья.
При этом лично к писателю никаких особенных чувств газета не испытывала, видя в нем лишь одного из «героев истекшего года», к коим, как следует из письма Мильруда к М.А. Алданову от 13 декабря 1933 г ., она причисляла также национал-социалистов А. Гитлера, Г. Геринга, близких к ним по своим взглядам политиков Э. Дольфуса, К. фон Шлейхера и французского левого радикала Э. Эррио. Редакция «Сегодня» была настолько бестактна, что предложила Алданову сочинить для своего новогоднего номера «краткие, рельефные характеристики», «барельефы этих героев» и свести их в «едином очерке», «в котором каждый портрет-миниатюра занимает маленькое место, но совокупность которых дает общее настроение истекшего года»7. Алданов это предложение, разумеется, отклонил. Его телеграмма от 16 декабря была красноречиво-краткой: «IMPOSSIBLE EXCUSES ALDANOV»8 («Невозможно. Извините. Алданов»).
Но в истории истинного , весьма прагматичного отношения газеты «Сегодня» к Бунину есть и другие, не менее сомнительные с точки зрения этики страницы. Взять хотя бы ту совершенно беспардонную торговлю бунинскими текстами, в которую редакция, в самый разгар нобелевских торжеств, была вовлечена одним из ее парижских корреспондентов – и одновременно сотрудником информационного агентства «Франс Пресс» ( France Press ), а также газет «Последние новости» и «Пари суар» ( Paris Soir ) Л.М. Немановым.
В начале декабря 1933 г ., в самый разгар «нобелевских дней», Неманов письменно предложил газете купить у агентства «Франс Пресс» четыре бунинских очерка о торжествах в Стокгольме и опубликовать их «в один и тот же день с появлением их в “Пари суар” и в “Последних новостях”». Эти очерки (или статьи) еще не были написаны, но Бунин уже успел уступить «Франс пресс» права на их воспроизведение «во всем мире на всех языках, включая и русский». За бунинские тексты Неманов запросил с «Сегодня» 1400 франков: «Это вдвое дешевле, – писал он Мильруду, – чем платят «Последние новости», которые платят Бунину по 3 франка9 за строку, т.е. 750 фр<анков> за очерк»10. Мильруд 9 декабря телеграммой по-немецки сообщил, что редакция согласна заплатить за все четыре очерка 700 франков, т.е. вдвое меньше. В ответ Неманов в тот же день писал: «Вы ей-Богу удивительные люди. Я Вам предлагаю Бунина дешевле пареной репы, а Вы хотите еще дешевле», но цену все-таки сбавил до 900 франков и при этом просил «не говорить цены Цвибаку, а то «Посл<едние> нов<ости>», которые за те же статьи заплатят Бунину 3000 фр<анков>, придут в транс»11.
12 декабря Мильруд, не желавший «отказываться от Бунина» и в то же время рассчитывавший закрепить связи с агентством «Франс Пресс», от которого он надеялся получать «по сходной цене сенсационные материалы»12, уведомил Неманова, что принимает его предложение.
Скорее всего, ни Бунин, ни его «литературный секретарь» А. Седых даже не догадывались о том, что за их спинами ведутся подобные переговоры. Но, как бы то ни было, сделка между «Франс Пресс» и «Сегодня» так и не состоялась.
14 января 1934 г ., отправляя Мильруду три (а не четыре) бунинских очерка о Стокгольме, Неманов с раздражением писал: «Это первый и последний раз, когда я имею дело с русским писателем. Он [Бунин. – А.Б. ] дал статьи с опозданием ровно на месяц. Если Вы хотите их печатать, то печатайте: Вы окажете этим мне большое одолжение. Но это Ваше дело судить, имеют ли еще эти статьи интерес или нет». Теперь Неманов уже готов был принять от рижской газеты 450 и даже 400 франков. «Большевики, дорогой, недаром сели на шею России. Вы себе представить не можете, сколько у меня было неприятностей с Буниным», – говорилось в конце его письма13.
И в итоге Мильруд не стал публиковать бунинские очерки, т.к., по его словам, они являли собой лишь «повторение материала, который у нас был уже давным-давно напечатан»14.
В общем, с Буниным, хотя и втайне от него, поступили так, будто он был не Буниным – крупнейшим русским писателем (как «Сегодня» сама аттестовала его в мае 1927 г .), академиком, Нобелевским лауреатом, – а заурядным репортеришкой, которого, с его жалкими, дешевыми корреспонденциями, обогнали более успешные коллеги. Хотя справедливости ради надо сказать, что бунинские очерки о пребывании в Стокгольме тогда, в 1934 г ., не появились также ни в «Последних новостях», ни в «Пари суар». Лишь два года спустя, весной 1936 г ., в журнале «Иллюстрированная Россия» (№№ 11, 15) они увидели свет под более чем скромным заглавием «Записи». Впоследствии, готовя к печати свои нашумевшие «Воспоминания», выпущенные парижским издательством «Возрождение» в 1950 г ., Бунин придал этим очеркам новое – общеизвестное ныне – название: «Нобелевские дни».
«Индикатор» отношений
После «нобелевских дней» интерес газеты к Бунину заметно ослабел: с 1934 г . по 1938 г . она вспомнила о нем всего 12 раз. В основном это были рецензии на его новые книги и отчеты о его публичных выступлениях в Париже и других центрах «русского рассеяния». Собственно бунинские тексты в «Сегодня» не печатались с конца 1933 г ., и неизвестно, пыталась ли газета возобновить сотрудничество с писателем после получения им Нобелевской премии. Скорее всего, нет. Но как печатный орган, «Сегодня» никогда не изменяла себе: поэтому, когда в 1936 г . с Буниным произошел общеизвестный инцидент в Линдау, газета не могла не откликнуться на это событие. Правда, по отношению к этому событию газета проявила исключительную осторожность – правильнее было бы даже сказать: осмотрительность.
27 октября 1936 г . в немецком городке Линдау, что на границе со Швейцарией, Бунина, возвращавшегося из Чехословакии, где он улаживал свои издательские дела и читал лекции, германские таможенники без объяснения причин подвергли унизительному многочасовому обыску, раздев престарелого писателя донага и даже, как утверждал в своих воспоминаниях А. Седых, устроив ему «промывание»15. (В своем письме к Мильруду в начале ноября 1936 г . журналист выразился на этот счет жестче и определеннее: «…немцы, видимо, думали, что он проглотил какие-то бумаги или скрыл бриллианты в заднем проходе и поставили ему клизму!»16)
Всю «процедуру» этого «таможенного досмотра», обернувшегося для Бунина страшным потрясением и тяжелейшей простудой, а также собственный ужас и гнев писатель очень подробно и с присущей ему художественной силой воспроизвел в своем «Письме в редакцию», которое было помещено в «Последних новостях» 1 ноября 1936 г . (№ 5700) под «шапкой»: «Злоключения И.А. Бунина в Германии. Русского академика, нобелевского лауреата подвергли на границе неслыханному унижению и издевательствам».
Случай в Линдау возмутил мировую общественность. В течение всего ноября «Последние новости» то и дело возвращались к этой теме, создав даже нечто вроде рубрики под названием «После издевательства над И.А. Буниным»17. Здесь печатались сочувственные и возмущенные отклики русской и иностранной прессы, эмигрантских общественных организаций, а также требование Российского общественного комитета в Варшаве провести независимое расследование инцидента и даже «опровержение» на бунинское «Письмо» германского информационного агентства «Д.Н.Б.», зло высмеянное редакцией «Последних новостей». И только в СССР инцидент в Линдау вызвал злорадство: советский писатель Л.В. Никулин откликнулся на это событие заметкой в «Литературной газете» (1936, 31 дек., № 73), где, в частности, были такие слова: «Свой не узнал своего на германской границе».
Бунинское «Письмо в редакцию» перепечатывали русские и иностранные газеты. Перепечатала его и «Сегодня» – правда, с некоторой задержкой, а именно 3 ноября 1936 г ., и не в основном издании, а в «Сегодня вечером» (№ 253), под редакционным заголовком «Бунин рассказывает о своих злоключениях в германском городе Линдау». По мнению авторов книги «Русская печать в Риге: Из истории газеты Сегодня 1930-х годов», такой «несколько замедленной и осторожной» реакция издания была «не только из-за необходимости соблюдать особую сбалансированность в освещении международно-политических новостей, касавшихся Германии и России, но и из-за неясности обстоятельств происшедшего»18.
Однако, в отличие, к примеру, от шведской газеты «Дагенс Нигетер», обратившейся к Бунину «с просьбой дать некоторые дополнительные сведения по поводу известного инцидента на германской границе»19 и получившей их, «Сегодня» ничего подобного не сделала, ограничившись лишь отправкой писателю 4 ноября 1936 г . сочувственного, но при этом довольно расплывчатого, косноязычного, изобилующего двусмысленностями письма.
В нем, в частности, говорилось: «Глупый и отвратительный случай на германо-швейцарской границе облетел и поразил весь мир. Лишний раз он подтвердил, что высокие культурные деятели и само знамя культуры сейчас, в наши дни, могут и даже должны испытывать как бы некое пренебрежение, характеризующее наступившую и с каждым часом увеличивающуюся дикость и оголтелость, особенно тех, кто, в своем ослеплении, ставит перед собой наиболее узкие цели, исповедует приверженность только к своему углу. Результат такого самоодурманивания – налицо. И если мир сейчас возмущен поведением немецких таможенников, если все симпатии, всеобщая любовь, все сочувствия стали, разумеется, на Вашу сторону, то рядом с этим возникает и некоторое справедливое удовлетворение. Судьбе угодно было, чтобы столкновение произошло у этих людей именно с Вами, знаменитым писателем, недавним нобелевским лауреатом. Такие факты не забываются и не проходят бесследно: они становятся назиданием и предостережением, в то же время они являются лучшей характеристикой, исчерпывающей аттестацией убийственного и горького озверения. Таких случаев не забыть и не замолчать.
Правда, этот, действительно исторический, урок должны были Вы заплатить Вашим спокойствием и Вашим здоровьем, и тут уже нет места для рассуждений: остается только возмущаться, негодовать и протестовать. Примите же от всех нас, от всего состава газеты «Сегодня» выражение нашего единодушного и глубокого сочувствия к Вам. Мы Вам посылаем наш искренний и сердечный привет, мы желаем Вам как можно скорее оправиться от этого столкновения, и снова видеть Вас в прежнем расцвете Вашего таланта, труда и вдохновения»20.
После этого газета и писатель на некоторое время как будто снова отвернулись друг от друга. За весь 1937 г . в «Сегодня» было только две публикации, связанные с Буниным: рецензия П.М. Пильского на «Освобождение Толстого» (24 авг., № 231) и репортаж из Белграда Н.З. Рыбинского о пребывании Нобелевского лауреата в Югославии (1 сент., № 239). Зато в следующем, 1938 г . газета поистине превзошла самое себя, уделив Бунину столько внимания, сколько она не уделяла ему даже в его «нобелевские дни». Впрочем, иначе и быть не могло, ведь в апреле – мае 1938 г . писатель посетил страны Балтии.
Прибалтийское турне: здравствуй и прощай навсегда
Объективно для русской диаспоры в Прибалтике бунинский приезд стал событием огромной важности. Его ждали еще в конце 1933 г ., когда новоиспеченный Нобелевский лауреат заявил в интервью «двойному» собкору парижских «Последних новостей» и рижской «Сегодня» А. Седых, что на обратном пути из Стокгольма очень хочет «проехать через Ревель, побывать в Риге, в нашей родной обстановке»21.
Это известие многими русскими прибалтийцами (и не только ими) было встречено с радостью и воодушевлением. Например, М.В Добужинский письмом от 23 ноября 1933 г.22 пригласил Бунина заехать на обратном пути из Стокгольма и в Каунас, где художник жил с 1924 г., работая декоратором, а затем и главным сценографом в Литовском государственном театре. Радовался в своем итальянском поместье в Леванто и А.В. Амфитеатров: «Хорошо будет, если русская Рига очень расстарается на дружный прием Ивану Алексеевичу», – писал он Мильруду 4 декабря 1933 г. Огорченный сообщениями Тэффи и М. Алданова об оскорбительной сдержанности, проявленной русскими писателями в Париже по отношению к Бунину, Амфитеатров выражал надежду, что «русские рижане удивят мир гостеприимством и заткнут за пояс парижан. Бог знает, скоро ли повторится такой повод к празднеству»23.
Рижские, каунасские, таллинские импресарио, узнав через газету «Сегодня» парижский адрес писателя, буквально завалили его предложениями одно другого заманчивее. Об этом А. Седых 27 ноября писал в «Сегодня» (№ 328): «Импресарио предлагают Бунину прочесть 20 лекций в крупнейших европейских центрах. Главное внимание будет, конечно, уделено городам с большим русским населением: Риге, Ревелю, Двинску, Вильне, Варшаве и т.д. Но предложения о лекциях пока не приняты. Как-то вечером, в свободную минуту, мы начали говорить с Иваном Алексеевичем о предстоящей поездке в Стокгольм, – она обещает быть очень утомительной <…> Поэтому маловероятно, чтобы Бунин сейчас же после стокгольмских торжеств предпринял длинное турнэ. Но, возможно, он поедет обратно в Париж не через Гамбург, а сделает крюк и побывает в Ревеле и Риге. Вопрос этот, вероятно, решится уже на месте, в Стокгольме».
И поэтому, когда 6 декабря «Сегодня» (№ 337) вдруг сообщила, что Бунин «свой приезд в балтийские страны вынужден отложить», многие были этим огорчены и разочарованы. Например, Амфитеатров писал Мильруду 15 декабря: «Какая жалость, что Бунин изменил свой план поездки и не будет в Риге, Ревеле и Гельсингфорсе. Следовало бы»24.
Но ни Амфитеатров, ни многие другие не знали тогда, что именно редакция «Сегодня» отговорила Бунина ехать в Прибалтику! Сам редактор Мильруд 29 ноября отправил «литературному секретарю» Бунина А. Седых обширное письмо, в котором «предостерегал» Нобелевского лауреата от поездки в балтийские страны и объяснял, почему он и его коллеги по газете Б.О. Харитон и Б.С. Оречкин считают эту поездку неоправданной ни с моральной, ни с материальной точек зрения.
«Положение сейчас здесь такое, – писал Мильруд, – что на большой сбор рассчитывать нельзя. В лучшем случае можно устроить по одному выступлению в Риге, Ревеле и Ковно, но все это сопряжено с такими большими накладными расходами (прежде всего очень крупный налог на иностранцев), что вряд ли можно рассчитывать на чистый остаток. <…> Чествование со стороны местных мелких организаций, возглавляемых к тому же очень незначительными и порой даже неизвестными людьми (это не Париж, куда собрался весь цвет эмиграции), конечно, представляет мало интереса для Ивана Алексеевича и только лишний раз утомит его и отнимет много времени. Поэтому надо не придавать цены тому, что Ивана Алексеевича захотят возить по школам и по гимназиям (здесь уже имеются такие проекты), а следует лишь поинтересоваться вопросом, окупится ли все это в смысле материальном. Но в этом отношении, повторяю, по нашему строгому обследованию дела, перспективы весьма неважные»25.
Очень сомнительно, чтобы спустя 4,5 года редакция «Сегодня» изменила свое отношение к возможности приезда Бунина в Прибалтику. По крайней мере, в январе 1938 г . газета сообщала о такой возможности довольно холодно, как бы между прочим, в трех строках, набранных петитом и помещенных в рубрике «Книги и писатели»: «Иван Бунин в скором времени приезжает в Ригу. Здесь будет вечер его рассказов. Такие же вечера будут и в Каунасе»26.
В этот раз, по-видимому, никто – ни Бунин, ни его парижский импресарио, которого Тэффи в письме от 20 февраля 1939 г . «ласково» окрестила «эксплоататором» и «негодяем»27, – не спросил мнения редакции «Сегодня» о перспективах бунинского турне по балтийским странам. Ведь Бунин ехал сюда не ради чествований или туристических впечатлений. Цель его поездки была весьма приземленной и во многом вынужденной: заработок, который ему должны были дать публичные чтения в Литве, Латвии и Эстонии. Недаром он жаловался жене в известном письме от 30 апреля 1938 г . из Риги: «Труднее этого заработка – чтениями – кажется, ничего нет . Вагоны, отели, встречи, банкеты – и чтения – актерская игра, среди кулис, уходящих к чертовой матери вверх, откуда несет холодным сквозняком…»28
Можно не сомневаться, что и в 1938 г . у редакции «Сегодня» имелись как объективные, так и субъективные доводы против приезда Бунина в Прибалтику. Объективно в 1938 г . «условий» для такого приезда было еще меньше, чем в 1933 г . Вдобавок к тому, о чем Мильруд говорил в своем письме к А. Седых, во всех трех балтийских государствах властью обладали так называемые авторитарные режимы, стремившиеся, как уже говорилось выше, «дружить» и с Гитлером, и со Сталиным, которые равно были ненавистны Бунину. Что же касается субъективных причин нежелания видеть Бунина в Прибалтике, то главной среди них, конечно, было явное охлаждение руководства газеты к писателю.
В этой связи представляются недобросовестными и не соответствующими действительности утверждения бывшего сотрудника «Сегодня» А.К. Перова, будто в 1938 г . редакция «добивалась разрешения на въезд Бунина», но «правительство Латвии все время его не давало»29. Некоторые исследователи в свое время приняли эти слова на веру. Так, профессор Тартуского университета С.Г. Исаков во вступительной статье к очерку Перова тоже писал о «настороженном отношении» к Бунину, «которое продемонстрировали буржуазные власти Латвии»30 и которого на самом деле не было . В Латвийском государственном историческом архиве (ЛГИА) я обнаружил ряд документов, которые неопровержимо свидетельствуют о том, что к организации балтийского турне Бунина газета «Сегодня» не имела ни малейшего отношения : в Латвии этим занималось «Общество друзей Русского театра». Кроме того, местные власти никогда не препятствовали приезду Нобелевского лауреата – латвийское МВД лишь тщательно проверило, не водится ли за ним чего-нибудь «компрометирующего» (такой проверке подвергались решительно все въезжавшие в Латвию иностранные знаменитости).
И все же нельзя отрицать того, что редакция «Сегодня» осуществила ряд действий, призванных показать и Бунину, и русской публике, что газета по-прежнему глубоко чтит крупнейшего русского писателя и безмерно рада его приезду. Так, 21 и 28 апреля представители «Сегодня» выезжали встречать Бунина: Б.С. Оречкин – в Вирбалис, на германо-литовскую границу, а М.С. Мильруд, П.М. Пильский и А.К. Перов – в Мейтене, на границу литовско-латвийскую. Кроме того, уже в Риге редакция, по словам Перова, «прикомандировала» его к писателю в качестве сопровождающего и гида. А 1 мая «Сегодня» в своем здании на ул. Дзирнаву, 57, устроила в честь высокого гостя прием, на котором, помимо сотрудников газеты, присутствовали также представители русских общественных организаций Риги и актеры Театра русской драмы. «Прием прошел в атмосфере дружеского общения, – писала на следующий день «Сегодня». – Общественные деятели и представители редакции сердечно приветствовали И.А. Бунина, указав на большую радость, которую он доставил своим приездом в Ригу многочисленным почитателям его таланта»31.
С таким же тщанием газета отнеслась и к своему профессиональному долгу. В те весенние дни 1938 г ., как и в дни нобелевских торжеств, «Сегодня» развернула мощную информационную кампанию, главным героем которой, естественно, стал Бунин. За три недели, с 17 апреля по 5 мая32, в «Сегодня» и «Сегодня вечером» было опубликовано более 30 материалов о Бунине и его прибалтийском турне (в т.ч. фотоснимки, корреспонденции, заметки, информационные сообщения, репортажи, отчеты, объявления, интервью), что составило почти треть от общего числа публикаций, которые Бунину за этот период посвятила вся прибалтийская пресса, включая издания на литовском, латышском, эстонском и немецком языках.
Усилиями своих сотрудников Б.С. Оречкина, П.М. Пильского, А.К. Перова, А.И. Формакова газета довольно подробно и живо рассказала своим читателям о пребывании Нобелевского лауреата в Каунасе, Риге и Даугавпилсе – о его творческих вечерах, визитах, о его чествовании на всевозможных приемах и банкетах и т.п. Тем удивительнее, что после отъезда писателя в ночь с 4 на 5 мая из Даугавпилса в Тарту «Сегодня» как будто сразу потеряла к нему всякий интерес, хотя в Эстонии у нее также был свой представитель – В.А. Никифоров-Волгин.
Объяснить эту странность (или несообразность), на мой взгляд, можно опять же особенностями редакционной политики «Сегодня» и истинным отношением ее руководства к Бунину. Вероятно, лишь П. Пильский, М. Мильруд и Б. Оречкин, знавшие писателя еще до эмиграции, были по-настоящему рады снова увидеть его после многолетней разлуки. Пильский и Бунин познакомились еще в 1906 г ., на обеде у издательницы петербургского журнала «Мир Божий» М.К. Куприной-Иорданской, и переписывались до 1940 г . Мильруд встречался с Буниным в 1918-1919 гг. в Киеве и Одессе. Оречкин в 1919-1920 гг. работал под «началом» Бунина в одесском «Южном слове». И Пильский, и Оречкин с особой теплотой отзывались о писателе в своих репортажах. Но, как бы хорошо ни относились эти журналисты к Нобелевскому лауреату, их материалы о нем после 5 мая в «Сегодня» тоже больше не появлялись.
Лишь спустя год, 13 апреля 1939 г ., «Сегодня» в последний раз вспомнила о крупнейшем русском писателе , который когда-то был и ее «постоянным сотрудником»: в № 102 была опубликована восторженная рецензия П. Пильского на бунинскую «Лику».
А еще через год с небольшим, в июле 1940-го, газета (так же как и страна, в которой она издавалась) перестала существовать.
* * *
При собирании материала для этой статьи автору оказали неоценимую помощь сотрудники Латвийского государственного исторического архива (ЛГИА) и Отдела литературы Русского зарубежья Российской государственной библиотеки, а также старший методист Латвийской Ассоциации гидов Гуна Пурине. Всем им автор выражает глубокую признательность.
Русский
English